Стивен Кинг

Волки Кальи Темная Башня – 5

забрали детей и убили всех, кто встал у них на пути, даже сказал грубое слово. А потом, уезжая, подожгли магазин своими лучевыми трубками. Спалили дотла, и нам еще повезло, что не сгорел весь город, молодой сэй, потому пожар, вызванный этими лучевыми трубками, отличался от обычного пожара, который можно погасить водой. А тут вода тоже начинала гореть! Только усиливала пожар! Будь уверен!

Он плюнул через парапет крыльца, чтобы подчеркнуть свои слова, затем пристально посмотрел на Эдди.

— И вот что я хочу тебе сказать. Неважно, сколько человек мой внук убедит выступить против Волков, или ты и твоя коричневая, Эбена Тука среди них не будет. Туки держат магазин с незапамятных времен, и не хотят, чтобы он сгорел вновь. Для этих трусливых мерзавцев одного раза больше чем достаточно, ты меня понимаешь?

— Да.

— Из двух других пылевых облаков большее направилось на юг, к ранчо. А самое маленькое — по Восточной дороге, к фермам у реки, где мы решили встретить их и дать им бой.

Лицо старика блестело, воспоминания ожили. Эдди не увидел в нем молодого человека, каким тот был много, много лет тому назад, слишком много прошло времени, но в глазах читались возбуждение, решительность и, конечно же, страх, которые переполняли его в тот день. Не только его, но и всех остальных. Эдди чувствовал, что ему хочется прикоснуться к этим эмоциям, он тянется к ним, как голодный — к еде, и старик, должно быть, прочитал все это на его лице, потому что разом взбодрился. Конечно же, от своего внука старик такой реакции ждать не мог. Личной храбрости Тиану хватало, мы говорим, спасибо тебе, но это все, что он мог записать в свой актив. Этот же мужчина, Эдди из Нью Йорка… он мог прожить короткую жизнь и умереть, упав лицом в пыль, но кроме храбрости, клянусь Орисой, у него было множество других достоинств.

— Продолжай, — попросил Эдди.

— Ага. Продолжу. Несколько Волков, из тех, что направлялись к нам, свернули на Речную дорогу, несколько — на Фасолевую. Я помню, как Поуки Слайделл повернулся к ко мне, с печальной улыбкой на лице, протянул мне руку, которая не держала арбалет и сказал…