Ыш, и в его голосе слышалась надежда.
«Почему только я не пошла с ними? Эдди мог нести меня на спине. Видит Бог, он делал это и раньше, как с упряжью, так и без».
— Я не могла, — прошептала она. — Просто не могла.
Потому что какая то ее часть боялась розы. Боялась подойти к ней вплотную. Эта часть контролировала ее тело в те семь минут, о которых она ничего не помнила? Сюзанна опасалась, что да. Если так, то теперь она ушла. Забрала ноги и просто ушла, в Нью Йорк 1977 года. То, что забрала ноги, это, конечно, плохо. Но она забрала и страх перед розой, а вот это как раз хорошо. Сюзанна не хотела боятся розы, в которой чувствовала только силу и красоту.
«Другая личность? Ты думаешь, что женщина, которая снабдила тебя ногами, другая личность?»
Другими словами, новая Детта Уокер?
От этой мысли ей захотелось кричать. Она подумала, что теперь может понять чувства женщины, которой пять лет тому назад вроде бы успешно удалили раковую опухоль, когда врач говорит ей, что на рентгеновском снимке в легком обнаружилось какое то затемнение.
— Только не это, — прошептала она, когда мимо вновь проходили пешеходы. Шли они на достаточном расстоянии от дощатого забора, чуть ли не вплотную друг к другу. — Только не это. Этого не может быть. Я — единое целое. Я… я поправилась.
Как давно ушли ее друзья?
Она вновь взглянула на мигающие часы. 8:42, но она не знала, можно ли им доверять. Вроде бы прошло больше времени. Значительно больше. Может, ей их позвать. Просто окликнуть. Спросить, как у них дела?
«Нет. Нельзя. Ты — стрелок, девочка. По крайней мере, он так говорит. Так думает. И ты не собираешься изменять его мнение о себе, заорав как школьница, увидевшая под кустом ужа. Ты будешь сидеть и ждать. Ты это сможешь. Рядом с тобой Ыш и ты…»
И тут она увидела мужчину, стоящего на другой стороне улицы. Стоящего рядом с газетным киоском. Голого. У образный разрез, зашитый крупными стежками, начинался в пахе и раздваивался у повыше пупка, поднимаясь на грудь. Пустые глаза смотрели на нее. Сквозь нее. Сквозь мир.
Уверенность в том, что это галлюцинация, исчезла, как только Ыш загавкал. Смотрел он через улицу, на голого мертвяка.
И Сюзанна более не могла молчать, начала звать Эдди.
14Когда роза открылась, показав им алое горнило меж лепестков с сияющим по центру солнцем, Эдди увидел все, что имело в этой жизни хоть какое то значение.
— О, Боже, — ахнул рядом с ним Джейк, но он мог находиться и в тысяче миль.
Эдди увидел великие события и те, что едва не произошли. Альберта Эйнштейна, еще ребенком, когда