начинался праздник. Оркестр, который последнюю неделю каждый вечер играл в «Зеленом сердце», на этот раз устроил себе выходной. Изредка взрывались хлопушки и петарды, но орущие, смеющиеся дети не носились взад вперед. И из вывешенных цветных фонариков горели лишь немногие.
Зато пугала таращились на Сюзан с каждого крыльца. И девушка вздрагивала от взглядов их белесых глаз.
И в «Приюте» атмосфера изменилась. У коновязи хватало лошадей (еще больше стояли у продовольственного магазина на противоположной стороне улицы), свет горел во всех окнах, салун напоминал огромный корабль, плывущий в темном море, но только не слышалось ни громких криков, ни развеселой музыки: пианино Шеба молчало.
Она без труда представила себе, что происходит внутри: сотня мужчин, может, и больше, просто стоят и пьют. Не разговаривают, не смеются, не бросают кости в «Аллее Сатаны», реагируя на результат радостными воплями или горестными стонами. Шлюх не хлопают по заду, никому не нужны ярмарочные поцелуи, ссоры не начинаются резким словом и не заканчиваются крепким ударом кулака. Мужчины просто пьют в трех сотнях ярдов от того места, где томятся за решеткой ее возлюбленный и его друзья. В этот вечер мужчины не собираются делать ничего другого, только пить. И если ей повезет… если в последний момент она не струсит и ей повезет…
Когда она остановила Пилона у дверей салуна, от стены отделилась тень. Сюзан замерла, но туг же разглядела в оранжевом свете луны лицо Шими. Расслабилась, даже засмеялась. Он состоял в ее ка тете, она знала, что состоял. Так стоило ли удивляться тому, что он тоже об этом знал?
— Сюзан, — прошептал Шими, снимая сомбреро и прижимая его к груди. — Я тебя ждал.
— Почему? — спросила она.
— Потому что знал, что ты придешь. — Через плечо он глянул на «Приют», сверкающий ярко освещенными окнами. — Мы пойдем освобождать Артура и остальных, да?
— Хотелось бы освободить.
— Мы должны. Эти люди, что в салуне, ничего не говорят, но все ясно без слов. Я знаю, Сюзан, дочь Пата, я все знаю. Она в этом не сомневалась.
— Корал в салуне?
Шими покачал головой.
— Поехала в Дом на Набережной. Сказала Стенли, что будет готовить тела к послезавтрашним похоронам, но я не думаю, что она будет здесь на похоронах. Большие охотники за гробами уезжают, и она уедет с ними.
— Шими поднял руку, вытер текущие из глаз слезы.
— Твой мул, Шими…
— Оседлан и готов к дороге.
Рот, Сюзан изумленно открылся.
— Как ты узнал…
— Точно так же, как знал о том, что ты придешь сюда, сэй Сюзан. Просто знал.