Стивен Кинг

Колдун и кристалл Темная Башня – 4

половине четвертого утра, в день, предшествующий празднику Жатвы, Стенли Руис решил, что пора закрывать заведение. Музыка стихла двадцать минут назад: Шеб на час переиграл музыкантов с нижнего рынка и теперь спал, ткнувшись лицом в опилки. Сэй Торин давно поднялась наверх, куда то подевались и Большие охотники за гробами: Стенли почему то думал, что эту ночь они проводят в Доме на Набережной. Он также думал, что в эту ночь будут твориться черные дела, хотя и не мог сказать, откуда у него такие мысли. Он посмотрел на двухголовое чучело.

— И знать не хочу, дружище. — поделился он с Сорви Головой. — Что мне сейчас нужно, так это девять часов сна. Завтра то веселиться будут от души и не разойдутся до рассвета. Поэтому…

Дикий вопль донесся со двора. Стенли даже подпрыгнул. А Шеб приподнял голову, пробормотал:

— Шо такое? — и снова отключился. Стенли не испытывал никакого желания выяснять, что стоит за этим диким криком, но ничего другого не оставалось. Тем более что кричала, судя по всему, Красотуля.

— Давно пора выгнать тебя пинком под зад, — пробурчал Стенли и наклонился. Под стойкой лежали две дубинки из железного дерева. Усмиритель и Убивец. Усмиритель, с гладкой поверхностью, при соприкосновении с головой буяна в нужном месте гарантировал тому два часа забвения.

Стенли посоветовался с внутренним голосом и взял вторую дубинку. Покороче Усмирителя, пошире в рабочем торце, утыканном гвоздями.

Через кладовую, уставленную бочонками с грэфом и виски, Стенли прошел к двери, выводящей во двор. Глубоко вздохнув, отодвинул засов. Он ожидал, что за дверью раздастся очередной вопль Красотули, но снаружи доносились лишь завывания ветра.

Может, тебе повезло и ее убили, подумал Стенли. Открыл дверь и шагнул вперед, одновременно поднимая дубинку.

Красотулю не убили. В одной грязной нижней юбке проститутка стояла на тропинке, что вела к сортиру, обхватив руками грудь и задрав голову к небу.

— В чем дело? — Стенли поспешил к ней. — Ты у меня десять лет жизни отняла, так перепугала.

— Луна, Стенли! — прошептала Красотуля. — Посмотри на луну.

Он посмотрел, и от увиденного гулко забилось сердце, но он постарался изгнать тревогу из голоса.

— Ну что ты, Красотуля, это же пыль, ничего больше. Будь благоразумнее, дорогая, ты же видишь, какой сильный ветер дует в последние дни, а дождей давно уже не было. Это пыль, только и всего.

Однако он сам не верил в свои слова.

— Я знаю, что это не пыль, — прошептала Красотуля.