еще ее отец), но ответной улыбки не дождалась. Он, конечно, красивый, очень смелый, если верить историям, гуляющим по городу, умный, но вот с чувством юмора у него не очень. Впрочем, это не самый плохой недостаток. Некоторые вот хватают девушек за грудь.
— Лошадей. Да. Но что мы можешь сказать насчет их числа? Ты всю жизнь видела лошадей на Спуске, и такой же эксперт в этом вопросе, как и любой конезаводчик.
— А ты им не доверяешь?
— Они дают нам все, что мы просим, и они дружелюбны, как собаки под обеденным столом, но… нет у меня к ним доверия.
— Однако ты доверяешь мне.
Он посмотрел в ее прекрасные и испуганные глаза, серые, еще не обесцвеченные бесконечной чередой дней.
— Я должен кому то довериться, — повторил он. Она опустила взор, словно он отверг ее. Он протянул руку, мягко подсунул пальбы под подбородок, поднял ей голову.
— Их всегда столько же? Хорошенько подумай!
Но теперь, когда он точно сформулировал вопрос, ответить на него она могла без запинки. Какое то время она уже замечала перемены, но, растянутые во времени, они не привлекали особого внимания.
— Нет. Столько их быть не должно.
— А сколько должно? Больше или меньше? Она помолчала. Глубоко вдохнула, шумно выдохнула.
— Их много. Слишком много.
Уилл Диаборн, сжав кулаки, вскинул руки, потряс ими. Его синие глаза сияли, как электрические лампочки, о которых рассказывал ей дед.
— Я это знал. Знал!
8— Сколько здесь обычно бывает лошадей? — спросил он.
— Под нами? Или на всем Спуске?
— Под нами.
Она огляделась, не пытаясь пересчитать их по головам: все равно не получилось бы, только сбило со счета. Увидела Сюзан четыре табуна примерно по двадцать голов, медленно плывущих по зеленому лугу, точно так же как в небе парят птицы. И девять табунов поменьше, от восьми до четырех голов… несколько пар (они напомнили Сюзан влюбленных, но сегодня ей напоминало об этом все вокруг)… скачущих одиночек… несомненно, молодых жеребцов…
— Сто шестьдесят? — осторожно спросил он. Она в изумлении воззрилась на него.
— Да. Сто шестьдесят. Именно это число я и хотела тебе назвать.
— А какую часть Спуска вы видим? Четверть? Треть?
— Гораздо меньше. — Она улыбнулась. — О чем ты и сам знаешь. Не больше одной шестой.
— Если на каждой шестой части пасется сто шестьдесят лошадей, всего выходит…
Она подождала, пока он скажет «девятьсот шестьдесят», а потом кивнула. Он опустил голову, а потом вскрикнул от неожиданности, когда Быстрый ткнулся мордой ему в поясницу. Сюзан поднесла руку ко рту чтобы подавить смешок. По