как он пытается взять себя в руки, обуздать взрыв эмоций, которые вызвал в нем этот короткий поцелуй. Этим он ей понравился еще больше. И она похвалила себя за то, что поцеловала его.
— А ты — своим. — Он запрыгнул в седло. — С нетерпением жду нашей первой встречи.
Он улыбнулся Сюзан, и она увидела в его улыбке огонь желания. Затем развернул Быстрого и поскакал в том направлении, откуда они пришли… возможно, вновь хотел взглянуть на нефтяное поле. Сюзан осталась у почтового ящика миссис Бич, надеясь, что он обернется и помашет ей рукой и она сможет еще раз увидеть его лицо. Она не сомневалась, что он обернется… а он все не оборачивался. А когда она уже собралась спускаться с холма, все таки обернулся, и его вскинутая рука запорхала в темноте, как мотылек.
Сюзан в ответ подняла руку и двинулась вниз, счастливая и несчастная одновременно. Однако — и возможно, ничего важнее на тот момент для нее не было — она больше не чувствовала себя вывалянной в грязи. Когда она коснулась губ юноши, ее кожа очистилась от прикосновений Риа. Как по мановению волшебной палочки, чему она могла только порадоваться.
Шла она улыбаясь, и гораздо чаще, чем обычно, если ей доводилось выходить из дома ночью, поглядывая на звезды.
Глава четвертая. ЛУНА ДАВНО ЗАШЛА
1Два часа он мотался вдоль пологого склона, который она назвала Спуском, ограничиваясь рысью, не переводя могучего коня в галоп, хотя очень хотелось мчаться под звездами. Наконец его кровь начала остывать.
Она сразу остынет, если ты начнешь думать о собственной персоне, сказал он себе, да и напрасно ты так разгорячился. Только дураки абсолютно уверены в том, что все будет так, как им того хочется. Древняя поговорка вызвала воспоминания о покрытом шрамами кривоногом мужчине, учившем его жизни, и юноша улыбнулся.
В конце концов он свернул с дороги и направился вдоль ручья, против течения. Проехал полторы мили (миновав несколько табунов лошадей, которые с интересом посмотрели на Быстрого), держа курс на ивовую рощу. Оттуда донеслось тихое ржание. Быстрый тут же ответил на него, стукнув копытом о землю и замотав головой.
Его всадник наклонил голову, чтобы не задеть ветви, и внезапно увидел перед собой узкое, белое, нечеловеческое лицо, верхнюю часть которого, за исключением черных, лишенных зрачков глаз, поглотила тьма.
Руки всадника метнулись к револьверам, третий раз за ночь, и в третий раз ухватили пустоту. Впрочем, он уже понял, что оружие ему не понадобится: перед ним на тонкой веревке висел этот идиотский