и отвратительную. Джейка едва не стошнило.
Гашер прижался пахом к ягодицам Джейка.
— Может быть, я еще кое на что и сгожусь. Говорят ведь, что молодость — это вино, опьяняющее стариков. Мы еще повеселимся с тобой, мой зайчик. Правда, мы здорово повеселимся? Так, что ангелы сдохнут от зависти.
О Господи! — подумал Джейк.
Гашер снова повысил голос:
— Ладно, мы, значит, пойдем, мои крутые донельзя друзья. Нас ждут великие дела и великие люди, можете мне поверить. Но свое обещание я выполню. что касается вас, если вы умные, вы постоите на месте еще с четверть часика. Если вдруг я увижу, что вы сошли с места, мы все дружно оправимся в мир иной. Все понятно?
— Понятно, — ответил Роланд за всех.
— Мне терять нечего, ты понимаешь?
— Да.
— Вот и славненько. Топай, малыш! Шевелись!
Он сдавил шею Джейка, так что тот едва не задохнулся. Одновременно он потянул мальчика за собой. Так они и отступали — лицом к провалу, где стояли Роланд с Сюзанною за плечами и Эдди, сжимающий «рюгер», который Гашер назвал игрешучным пистолетиком. Джейк чувствовал, как Гашер дышит ему в ухо — горячо и прерывисто. И, что самое гадкое, изо рта у него воняло.
— И не пытайся меня обхитрить, — шепнул Гашер, — иначе я оторву твои юные прелести и засуну их тебе в задницу. Жалко будет, конечно, лишиться такого сокровища до того еще, как представится случай его опробовать. Да, очень жалко. И очень прискорбно.
Так они добрались до конца моста. Джейк весь напрягся — испугался, что Гашер бросит сейчас гранату, но он не бросил… по крайней мере, не сразу. Он оттащил Джейка по узкому переулку между двумя небольшими строениями, где когда— то, наверное, располагалась тюрьма для особо опасных преступников. Дальше за ними маячили стены кирпичных складов, похожих на мрачные камеры.
— А теперь, котик, я отпущу твою шейку, а то как же ты будешь дышать на бегу? Но я буду держать тебя за руку, так что смотри, чтоб бежал мне быстрее ветра, иначе я вырву ее, твою сладкую ручку, и ею же отколочу тебя как дубиной. Это я тебе обещаю. Все понял?
Джейк кивнул головой. Рука, сжимающая его шею, внезапно разжалась. Как только дыхание вернулось к нему, он снова почувствовал боль в израненной руке — она как будто распухла и горела огнем. Но тут Гашер схватил его за предплечье, и Джейк снова забыл про боль: пальцы, сжимающие его бицепс напоминали по ощущениям стальные тиски.
— Трех дибидох трих трах! — выкрикнул Гашер неестественно бодрым фальцетом и помахал остальным гранатой.
— Пока, ребяты! — Он повернулся к Джейку и прорычал