своими большим, с золотым ободком глазами, дернул острой усатой мордочкой, словно бы говоря: «Ну и ну! Ничего себе!», важно прошлепал через дорогу и скрылся в зарослях леса на той стороне. Эдди успел рассмотреть его хвост — длинный и скрученный, точно покрытая мехом пружина.
— Это что за зверюга, Роланд?
— Ушастик путаник.
— Его едят?
Роланд покачал головой.
— Мясо жесткое. Кислое. Я бы лучше собаку съел, честное слово.
— А ты что, их ел? — полюбопытствовала Сюзанна. — Я имею в виду, собак.
Роланд кивнул, не вдаваясь в подробности. Эдди вдруг вспомнилась фраза из одного старого фильма с участием Пола Ньюмана: Да, леди, случалось со мной и такое — ешь собак и живешь как собака.
Где то в ветвях весело заливались птицы. Вдоль дороги тянуло легким ветерком. Эдди с Сюзанной разом подставили лица этому дуновению, преисполнившись самой искренней радости, и улыбнулись, взглянув друг на друга. Эдди снова —
— в который раз — осознал, как он ей благодарен… да, это всегда страшновато, когда есть кто то, кого ты любишь… но и прекрасно тоже.
— А кто проложил здесь дорогу? — спросил Эдди Роланда.
— Люди, которых давным давно нет, — отозвался тот.
— Те же самые люди, что сделали все эти чашки и блюда, которые мы находили? — уточнила Сюзанна.
— Нет… другие. Как я понимаю, когда то по этой дороге ходили кареты, и если она еще не заросла окончательно после стольких лет, выходит, она была немаловажной… кто знает, может быть, это остатки Великого Тракта. Если ее раскопать, мы бы, возможно, дорылись до гравия или вообще до дренажной системы. И раз уж мы здесь, я предлагаю немного перекусить.
— Эда! — в неподдельном восторге воскликнул Эдди. —
— Вынимай все, что есть! Цыпленок по флорентийски! Полинезийские креветки! Парная телятина, жаренная с грибами и…
— Уймись, белячок, — толкнула его локтем Сюзанна.
— Не могу, — весело отозвался Эдди, — у меня слишком богатое воображение.
Роланд снял с плеча свой мешок и, склонившись над ним, принялся выкладывать их скромный обед из вяленого мяса, завернутого в листья оливкового цвета. Эдди с Сюзанной знали уже, что по вкусу они слегка напоминают шпинат, только гораздо острее.
Эдди подкатил кресло с Сюзанной поближе, и Роланд передал ей три «стрелецких голубца», как обозвал их Эдди. Без лишних слов она принялась за еду.
Повернувшись обратно к стрелку, Эдди увидел, что вместе с тремя кусочками мяса в листьях Роланд протягивает ему кое что еще. Ясеневый брусок с ключом, «вырастающим» из него. Роланд снял его с кожаного шнурка, который