нибудь у них шанс?
Коляска.
Коляска — одна надежда, единственная надежда и ничего кроме надежды.
Да поможет им Бог.
2Роланд пришел в сознание вскоре после того, как Эдди волоком затащил его в тень от выступа скалы. Лицо его в тех местах, где оно не серело нездоровою бледностью, полыхало горячечным румянцем. Грудь лихорадочно вздымалась и опадала. Вся правая рука покрылась паутиной изломанных красных полос.
— Покорми ее, — прохрипел он, обращаясь к Эдди.
— Ты…
— Обо мне не переживай. Все со мной будет в порядке. Накорми ее. Сейчас, мне кажется, она будет есть. А сила ее тебе еще пригодится.
— Роланд, а что если она притворяется, что она…
Стрелок оборвал его нетерпеливым жестом.
— Ничего она не притворяется. Она одна в этом теле. Я это знаю, и ты это тоже знаешь. У нее на лице написано. Накорми ее, ради отца своего, и пока она будет есть, вернись ко мне. Сейчас у нас на счету каждая минута. Каждая секунда.
Эдди встал, но стрелок удержал его левой рукой. Болен он или нет, сила его оставалась при нем.
— И ничего ей не говори о той, другой. Что бы она тебе ни говорила, как бы она ни старалась тебе объяснить, не возражай ей ни в чем.
— Почему?
— Не знаю. просто мне кажется, что так будет лучше. А теперь делай то, о чем я тебя прошу, и не теряй больше времени!
Одетта сидела в своей коляске, глядя на море в каком то тихом задумчивом изумлении. Когда Эдди предложил ей кусочки омара, оставшиеся со вчерашнего ужина, она с сожалением улыбнулась:
— Я бы поела, если б могла. Но вы же знаете, что получится.
Эдди, который понятия не имел, о чем она говорит, только пожал плечами:
— Мне кажется, если еще раз попробоват, то вреда не будет. Вам нужно есть, Одетта. Нам нужно ехать быстрее, и нам пригодятся все наши силы.
Она рассмеялась тихонько и дотронулась до его руки. Ему вдруг показалось, что от нее к нему перешло нечто вроде электрического разряда. Да, это она — Одетта. Теперь он знал это, как знал Роланд.
— Я вас обожаю, Эдди. Вы так для меня стараетесь. Так со мной терпеливы. И он тоже… — она кивнула туда, где лежал, прислонившись к скале, стрелок, наблюдая за ними. — … но таких, как он, трудно любить.
— Да уж. Мне ли не знать.
— Я попробую еще раз.
— Ради себя же.
Она улыбнулась, и он вдруг понял, что только ради нее существует мир, потому что она есть, и подумал еще: Господи Боже, у меня так мало всего было в жизни, пожалуйста, не забирай ее от меня опять. Пожалуйста.
Она взяла у него кусочки мяса, сморщила нос как то полу— уныло и полукомично, потом снова взглянула на Эдди.
— А