что то писали на белой бумаге какими то странными ручками. Он в жизни такие не видел. Но ручки — что? Вот бумага — это да. В его мире бумага шла на вес золота. Столько бумаги Роланд не видел за всю свою жизнь. Вот и сейчас один из мужчин вырвал листок из желтого блокнота и скомкал его, хотя исписал всего лишь половину на одной стороне, а на другой не писал вовсе. Как бы стрелок ни был болен, глядя на такое противоествественное расточительство, он ощутил приступ гнева и ужаса.
За креслами изгибалась дугой закругленная белая стена с рядами окон по обеим сторонам. Кое где они были затянуты темными экранами, своеобразными ставнями, а в открытых виднелось голубое небо.
К дверному проему приблизилась женщина в одеянии, похожем на форменное, но, опять же, стрелок раньше такого не видел: ярко красного цвета с брюками вместо юбки. Он видел то место, где ноги соединяются в промежности. Раньше он видел это соединение только у женщины обнаженной, но никогда — одетой.
Она подступила так близко к двери, что Роланду показалось даже, что она сейчас пройдет сквозь нее. Он отступил на шаг, умудрившись не упасть. Она смотрела на него с видом умелой, даже профессиональной предупредительности, так что разу становилось ясно, что эта женщина не принадлежит никому, кроме себя самой. Но это нисколько не заинтересовало срелка. А заинтересовало его другое, а именно то, что выражение ее лица ни капельки не изменилось. Как то странно, что женщина — да и вообще кто угодно, уж если на то пошло — так ласково смотрит на немытого мужика, который и на ногах то стоит еле еле, с револьверами на ремнях, пропитанной кровью повязкой на правой руке и в джинсах, что смотрятся так, как будто по ним прошлись циркулярной пилой.
— Не желаете ли… — спросила женщина в красном. Стрелок не понял последних слов. Какую нибудь еду или напиток, — подумал он. — Это красное одеяние… это не хлопок. Шелк? Немного похоже на шелк, но опять же…
— Джин, — ответил ей голос. Это слово Роланд понял. И внезапно он понял еще кое что:
Это не дверь.
Это глаза.
Звучит конечно, как полный бред, но он сейчас смотрит на внутренне убранство экипажа, который летит по нему. И смотрит чужими глазами.
Чьими же, интересно?
Но он уже понял. Он смотрит глазами Узника.
Глава 2. ЭДДИ ДИН
1 Словно бы подтверждая его догадку, какой бы безумной она ни была, картина, которую видел перед собою стрелок, вдруг поднялась и сместилась в сторону. Она повернулась (опять накатило головокружение, как будто стоишь накакой нибудь платформе