голосе слышна злоба.
"Повторите это еще раз", - требую я.
"Слезы не для мужчин".
"Громче! "
"СЛЕЗЫ... НЕ ДЛЯ МУЖЧИН! "
Он дрожит.
"Вас трясет, - говорю я ему. - Тряситесь сильнее".
Он пытается. Его подбородок вздрагивает. Глаза начинают увлажняться.
"Станьте своими глазами! " - командую я.
"Кажется, я сейчас заплачу", - понимает он и вдруг разражается рыданиями. "Женщины действительно приносят вам боль! - кричит он. - Они доставляли мне боль всю жизнь..."
Сцена окончена. Кризис миновал. Пациент пережил то, чему так упорно сопротивлялся.
Этот человек посещал терапию шесть месяцев, чтобы достичь этой точки, и должен ходить еще шесть. Если он не испугается или не бросит терапию раньше времени, то дальнейшие взаимоотношения с группой могут помочь ему принять обидчивость как естественное поведение. Постепенно он поместит обиду в свою систему реагирования, уменьшив силу его активных (так называемых) "мускулинных" реакций и усилив свои (так называемые) "фемининные" реакции обиды. Таким образом, если он не бросит терапию слишком рано, то фактически станет актуализатором, и промышленность получит назад не только хорошего специалиста, но и настоящего человека.
Поведение терапевта в такой группе отражает его открытость по отношению к его собственным активным и пассивным потенциалам. Он должен не только пассивно принимать манипулятора как личность, но еще и активно фрустрировать его в сферах его фиксаций. Он фрустрирует попытки сопротивления переживанию внутреннего конфликта и нежелание манипулятора допускать свои биполярности в осознание. Терапевт делает это в основном путем описания того, как он видит поведение манипулятора во время психологического кризиса ("Кого вы хотите пнуть?", "Вас трясет" и т. д.).
Он сосредотачивает внимание на беспокойстве манипулятора в связи с полярной областью, требующей развития, и может спросить у него, как я спросил у инженера: "Что обида заставляет вас чувствовать? Что она заставляет вас говорить? Как вы сопротивляетесь обиде?" Чаще всего ответы манипулятора будут именно такими, как и в нашем случае: "Человек не должен показывать свою обиду". Далее терапевт говорит: "Почему же нет?" Здесь манипулятор оказывается зажатым с двух сторон: либо он отстаивает положение, что слабость - это нездоровое проявление человеческой природы, либо он признает, что обида - это правильно, и меняется сам. Следующее за этим смятение нарушает существующее в нем равновесие и создает возможность для его реорганизации.
Несмотря на то что непостредственно