Кураев А

КТО ПОСЛАЛ БЛАВАТСКУЮ

музыка при богослужении), пусть всё второстепенное останется у вас по вашему, но догматы должны остаться неизменными, а в этом отношении - вам исправиться, а не нам... Его опечалил мой ответ. Мне и самому стало очень грустно. Но что же я могу сделать? Не продавать же Православие за любезность!”397. Эти слова были сказаны англиканскому епископу. Но тем более восточным язычникам св. Николай предлагал “исправить” их веру через всецелое и неизменное принятие церковного догматического вероучения.

Св. Николай умел видеть доброе в других традициях: “Не знают еще японцы Истинного Бога, но “естеством законное творят”. Три доселешние няньки японского народа, каждая воспитала в нем нечто доброе: синто - честность, буддизм - взаимную любовь, конфуционизм - взаимное уважение. Этим и стоит Япония”.398 Но ведь честность, взаимную любовь и уважение проповедует и христианство. Значит, японским религиям нечем обогатить мир христианских ценностей и верований.. Радуясь тому, что эти ценности, благословляемые христианством, присутствуют и в языческих вероучениях, св. Николай, однако, не заимствует у буддистов идеи кармы и переселения душ и не соучаствует в языческих обрядах и мистериях...

Более того – он не таясь в лицо японцам говорит о недостаточности их религиозного опыта: “Объявляя свое учение единой истинной верой, мы не говорим, что ваши теперешние верования никуда не годятся. Нет, и в буддизме и в синтоизме много хорошего, что признаем и мы. Только эти религии несовершенны, они выдуманы самими людьми при незнании истинного Бога. Это то же, что лампа, придуманная, чтобы освещать жилище человека, когда нет солнца. Лампа - очень полезная и даже необходимая вещь вечером или ночью, но никому и в голову не придет зажигать ее днем. Так и буддизм и синтоизм хороши только при отсутствии христианства”.399

Такая же позиция и древнего христианского миссионера – упоминаемого Мяло Климента Александрийского. “А Климент Александрийский, - пишет Мяло, - высказывался еще более определенно: "Все (!) теологи между эллинами и язычниками имели предание о существе вещей потаенно и истину в загадках и символах, аллегориях и метафорах". Иоанн Дамаскин же говорил: "Будем исследовать также и учения языческих мудрецов. Может быть, и у них найдем что-либо пригодное, приобретем что-либо душеполезное". Так почему бы древнеиндийские мудрецы, спросим мы себя, были здесь исключением? И кто сможет доказать, что в описании своего путешествия в Тибет Рёрих не следует точно именно