Аркадий и Борис Стругацкие

Понедельник начинается в субботу

в бою

вампиров (для ночной разведки боем), василисков (для поражения

противника ужасом до полной окаменелости), ковры-самолеты (для

сбрасывания нечистот на неприятельские города), мечи-кладенцы различных

достоинств (для компенсации малочисленности) и многое другое. Однако уже

после Первой мировой войны, после Длинной Берты, танков, иприта и хлора

оборонная магия начала хиреть. Из отдела началось повальное бегство

сотрудников. Дольше всех задержался там некий Питирим Шварц, бывший

монах и изобретатель подпорки для мушкета, беззаветно трудившийся над

проектом джинн-бомбардировок. Суть проекта состояла в сбрасывании на

города противника бутылок с джиннами, выдержанными в заточении не менее

трех тысяч лет. Хорошо известно, что джинны в свободном состоянии

способны только либо разрушать города, либо строить дворцы. Основательно

выдержанный джинн (рассуждал Питирим Шварц), освободившись из бутылки,

не станет строить дворцов, и противнику придется туго. Некоторым

препятствием к осуществлению этого замысла являлось недостаточное

количество бутылок с джиннами, но Шварц рассчитывал пополнить запасы

глубоким тралением Красного и Средиземного морей. Рассказывают, что,

узнав о водородной бомбе и бактериологической войне, старик Питирим

потерял душевное равновесие, роздал имевшихся у него джиннов по отделам

и ушел исследовать смысл жизни к Кристобалю Хунте. Больше его никто

никогда не видел.

Когда я остановился на пороге, солдат посмотрел на меня одним

глазом, прохрипел: "Не велено, проходи дальше..." -- и снова задремал. Я

оглядел пустую захламленную комнату с обломками диковинных моделей и

обрывками безграмотных чертежей, пошевелил носком ботинка валявшуюся у

входа папку со смазанным грифом "Совершенно секретно. Перед прочтением

сжечь" и пошел прочь. Обесточивать здесь было нечего, а что касается

самовозгорания, то все что могло самовозгореться, самовозгорелось здесь

много лет назад.

На этом же этаже располагалось книгохранилище. Это было мрачноватое

пыльное помещение под стать вестибюлю, но значительно более обширное. По

поводу его размеров рассказывали, что в глубине, в полукилометре от

входа, идет вдоль стеллажей неплохое шоссе, оснащенное верстовыми

столбами. Ойра-Ойра доходил до отметки "19", а настырный Витька Корнеев

в поисках технической документации на диван-транслятор раздобыл