Аркадий и Борис Стругацкие

Понедельник начинается в субботу

копейками в монетных знаках, имеющих хождение. Возвращая газеты,

спички, конфеты и ершик, он сказал:

-- А воду вы, по собственному вашему признанию, выпили. Итого с вас

восемьдесят одна копейка.

С гигантским облегчением я рассчитался. Лейтенант, еще раз

внимательно пролистав, вернул мне паспорт.

-- Можете идти, гражданин Привалов, -- сказал он. -- И впредь

будьте осторожнее. Вы надолго в Соловец?

-- Завтра уеду, -- сказал я.

-- Вот до завтра и будьте осторожнее.

-- Ох, постараюсь, -- сказал я, пряча паспорт. Затем повинуясь

импульсу, спросил, понизив голос: -- А скажите мне, товарищ лейтенант,

вам здесь, в Соловце, не странно?

Лейтенант уже смотрел в какие-то бумаги.

-- Я здесь давно, -- сказал он рассеянно. -- Привык.

Глава пятая

-- А вы сами-то верите в привидения?

-- спросил лектора один из слушателей.

-- Конечно, нет, -- ответил лектор и

медленно растаял в воздухе.

Правдивая история

До самого вечера я старался быть весьма осторожным. Прямо из отделения

я направился домой на Лукоморье и там сразу же залез под машину. Было очень

жарко. С запада ползла огромная черная туча. Пока я лежал под машиной и

обливался маслом, старуха Наина Киевна, ставшая вдруг очень ласковой и

любезной, дважды подъезжала ко мне с тем, чтобы я отвез ее на Лысую Гору.

"Говорят, батюшка, машине вредно стоять, -- скрипуче ворковала она,

заглядывая под передний бампер. -- Говорят, ей ездить полезно. А уж я бы

заплатила, не сомневайся..." Ехать на Лысую Гору мне не хотелось. Во-первых,

в любую минуту могли прибыть ребята. Во-вторых, старуха в своей воркующей

модификации была мне еще неприятнее, нежели в сварливой. Далее, как

выяснилось, до Лысой Горы было девяносто верст в одну сторону, а когда я

спросил бабку насчет качества дороги, она радостно заявила, чтобы я не

беспокоился, -- дорога гладкая, а в случае чего она, бабка, будет сама

машину выталкивать. ("Ты не смотри, батюшка, что я старая, я еще очень даже

крепкая".) После первой неудачной атаки старуха временно отступилась и ушла

в избу. Тогда ко мне под машину зашел кот Василий. С минуту он внимательно

следил за моими руками, а потом произнес вполголоса, но явственно: "Не

советую, гражданин... мнэ-э... не советую. Съедят", после чего сразу

удалился, подрагивая хвостом. Мне хотелось быть очень осторожным, и поэтому,