Илясов ИА

Астрологическая теория болезни

произошла настолько неожиданно, что оба буквально были повергнуты в шок. Шок наступил от того, что ни ученый, ни ворона не ожидали встретить в обитаемом ими замкнутом туманном мире представителя другой стихии.

Туман все перепутал: ворона думала, что она летит в пространстве своей стихии и не может встретить человека, поскольку тот не летает. А человек думал, что не может около земли встретить ворону, поскольку вороны предпочитают по возможности не касаться земли.

То есть оба существа пережили определенный опыт прямого столкновения с представителем другой стихии, которого, по их мнению, быть не должно.

Такого или примерно такого опыта современная наука не воспринимает однозначно, и это полностью вписывается в поведение представителей науки, которое при встрече с норой технологией часто принимает совершенно безумные и уродливые формы. И примеров тому множество...

Можно вспомнить полный конфуз французской науки после истории с изобретателем Цеппелином, который предложил идею воздушного шара, но получил от ученых совершенно идиотское извещение о том, что Французская Академия наук вообще не принимает заявки по трем темам: по квадратуре круга, туннелю под Ла-Маншем и по управлению воздушными шарами. Как мы знаем, все эти проблемы, казавшиеся научной фантастикой совсем недавно, на сегодняшний день успешно решены и ни у кого не вызывают даже тени улыбки.

Глубочайшим чванством науки можно назвать и тот факт, что предложенный немецким изобретателем Германом Газвиндтом вариант ракетного истребителя вызвал весьма глубокомысленную научную реакцию, результатом которой была резолюция на чертеже нового летательного аппарата: «Скоро ли околеет эта несчастная птица?» Сейчас ракетные летательные машины имеются во всех странах мира. Не знаю, как закончилась бы вторая мировая война для СССР, если бы немецкая наука не проявила в свое время такого выдающегося кретинизма.

До невероятия, казалось бы, простая идея приспособить известный двигатель внутреннего сгорания к летательному аппарату пришла в голову профессору Смитсоновского института, американцу Лэнгли, которого за это современная ему наука буквально пригвоздила к позорному столбу, унизила морально и лишила ученого звания!