Б К С Айенгар

Дерево Йоги

не можем выдать ее замуж. Пожалуйста, сделайте что-нибудь, чтобы помочь ей". Я ответил: "Что я могу сделать? Она глухая. Но я попробую, и если мне это удастся, выдавайте ее замуж побыстрее". И я начал работать с этой больной, веря что Бог поможет мне вылечить ее.

До того, как обратиться ко мне, родители водили свою дочь к отоларингологу, который сказал: "Необходима немедленная операция, так как ушные каналы перекрыты на восемьдесят процентов. Через месяц или около того каналы полностью закроются, и после этого вообще не останется никаких шансов на выздоровление". Эти родители были моими учениками, и я спросил их, почему же они никогда раньше не говорили об этом, когда заболевание только началось. Они ответили, что не думали, что йога способна помочь в подобном случае, и поэтому даже не заговаривали об этом. Тогда я сказал: "Хорошо, у меня есть ученик, врач-отоларинголог из Бомбея. Я отправлю вашу дочь к нему на обследование, чтобы он обеспечил меня верной картиной болезни". Врач обследовал ее уши и заключил: "У меня нет сомнений в необходимости операции, но если г-н Айенгар собирается поработать с девушкой, я могу ждать в течение трех месяцев. Если он сможет сделать что-то за три месяца, возможно, операции удастся избежать, но если у него ничего не выйдет, не затягивайте и немедленно отправляйте ее на операцию".

Итак, я взялся за дело. Я начал обучать девушку, и через три месяца этот врач вновь провел обследование и обнаружил существенные улучшения. Это было нечто, что современная медицина не способна объяснить. Даже моя дочь Гита была поражена, когда я стал работать с этой пациенткой: "Как ты собираешься ее лечить, если болезнь гнездится так глубоко в ушах?"

До этого мне приходилось лечить ушной грибок и зуд в ушах, и я добился успеха. Естественно, случай с этой девушкой был намного сложнее, но я принял вызов и начал с ней заниматься. У большинства людей, выполняющих стойку на голове или другую перевернутую позу, ушное отверстие становится овальным, тогда как обычно оно круглое. Если оно становится овальным, значит, вы выполняете позу неправильно. Даже на таком маленьком примере вы можете представить, насколько тонко и наблюдательно нужно относится к себе во время обучения. Когда девушка стояла прямо, выполняя тадасану, я вкладывал палец ей в ухо и отмечал, насколько глубоко он входит в него. Затем я делал то же самое, когда она стояла на голове, и палец должен был входить в ухо глубже, чем при тадасане. Если это происходит, то стойка на голове выполняется правильно, и выполняющий ее находится в совершенно безмятежном и пассивном состоянии; в это время уши девушки открывались, и ее слух улучшался. Я обучал ее и другим, более сложным позам, учитывая при этом, что девушка была очень тонкой и высокой, так что халасана и сарвангасана были для нее практически бесполезны. Ее уши стали открываться, и девушка сама сказала мне о том, что она это чувствует. Благодаря этому, я узнал очень много нового о множестве асан. Через три месяца она отправилась на осмотр, и врач был просто поражен, обнаружив, что ее левое ухо открылось, полностью, а правое приоткрылось на десять процентов по сравнению с прежним состоянием. Узнав об этом, родители сказали: "Нашей дочке стало намного легче. Есть ли смысл продолжать занятия?", на что я ответил: "Почему бы не попробовать одолеть еще десять процентов? Я взялся помогать ей исправить слух до того, как она выйдет замуж, чтобы после свадьбы она могла слышать голос своего мужа. С той минуты я уже не буду ни за что отвечать!"

Однажды после этого случая тот врач из Бомбея пришел на мои занятия. Во время занятия я вложил палец ему в ухо и сказал: "Вы плохо слышите правым ухом". Он был поражен: "Как вы узнали?" Вот то, что я называю искусством. Вы должны научиться правильно вкладывать палец в ухо, поскольку ухо - очень нежный орган. Я помог врачу привести уши в порядок, и он признался, что стал слышать лучше. После занятий он сказал мне: "Господин Айенгар, это не йога исцелила ту девушку. Это вы ее исцелили!" К тому времени правое ухо девушки открылось на сорок процентов. Она уже могла пользоваться телефоном. Она могла легко разговаривать со всеми. И тогда я сказал ее родителям: "Что ж, поскорее выдавайте ее замуж!"