Мирзакарим Норбеков

Где зимует кузькина мать,

оплодотворившем яйцеклетку, из которой вы вылупились на свет, содержится именно столько сперматозоидов.

Каждый из них нёс в себе потенциальную жизнь, каждый мог развиться и превратиться в человека. Но это счастье досталось вам. Вы - избранный! И каждый из нас, живущих, является единственным из многих миллиардов, заслуживших право Быть.

Так будьте же достойны этой наивысшей награды - Жизни!

Теперь понимаете, почему перед вами я тут, как макака, прыгаю, чтоб хоть в чём-то быть вам полезным? Чтоб вы в "зачетной книжке" моего духа поставили хоть плюс, хоть троечку - "удов".

Чтобы я мог показать, когда туда приду: "Вот. Ну, пожалуйста, примите меня и отправьте дальше на учебу! Очень прошу! Я так старался! Я так старался! Ну-у, пожа-а-луйста!"

Стимул или палка для осла

Но если смерть отсутствует, если нам всем встречаться там, у экзаменационной комиссии... Давайте так. Для чего существует зло? Для чего существует тьма? Для чего существует боль?

А что бы мы делали, если б не было зла? В этом сплошном добре мы бы давно уже умерли, потому что некуда стремиться. Тогда вообще ничего делать не нужно. Нечего тогда человеку делать на этой Земле.

Как бы мы различали свет, если б не было тьмы? Если летите в мути облаков, начинаются глюки - тоже теряете ориентацию. Когда нет зла, ориентация теряется. Между злом и добром есть точка, на которой вы стоите и смотрите, куда идти. Куда бы вы двигались, если б не стимул боли?

Кстати, знаете, что такое "стимул"? По-моему - это остроконечная палка, которой били по попе упрямого осла, чтобы сдвинуть его с места. Намёк поняли? Ну, хорошо. Сейчас вы работаете душой, и я обязан отвечать тем же. Расскажу вам о своих обидах.

Где бы я сейчас был, если б не те люди, которые истязали меня в армии? За что? Не знаю. За то, что не пил с ними бормотуху? Но если их убрать из моей жизни, я бы стал специалистом в другой области. До армии был художником, специалистом по настенной росписи. Их было девять человек на меня одного.

До сих пор помню: лежу на цементном полу, кирзовые сапоги летят прямо в лицо. Сплошная боль и гудение в голове. Ночью не могу двинуться, тело ватное, всё болит. Потом они вернулись, и всё началось сначала. И так ежедневно по нескольку раз.

Каждый раз пытался отвечать ударом на удар, а это их еще больше злило, и перевес силы был на их стороне. В конце концов, выбросили с третьего этажа. Я-то не почувствовал, как они к ногам незаметно привязали трос. Когда втащили обратно, мой дух был уже сломлен.

Потом поставили на ноги. Самый маленький, мерзкий, как шакал, размером с гнома, сказал:

- Дерись со мной! Один на один.

Он меня колотил, а я стоял и терпел. Потому что я боялся. Они мне не только отбили почки и другие органы. Они искалечили мой дух. Они меня растоптали, как мужчину. Я стал трусом. Как вы думаете, можно такое простить?!

Внешнее страдание тела было просто царапиной в сравнении с глубоким надрывом духа. Если бы вы знали, сколько лет и сколько труда ушло на то, чтобы реабилитироваться перед самим собой!

Из армии меня комиссовали, как инвалида. Пришел домой сломленный, растоптанный, уничтоженный. И вдобавок еще эти поганые болезни. Когда окончательно понял, что времени почти не осталось, решил хотя бы отомстить.

Родителям сказал: "Уезжаю в город, поближе к больнице". А на самом деле поехал учиться драться. Поехал в город, снял небольшой домик за сорок пять рублей. Записался в разные секции каратэ.

Стал заниматься рукопашным боем. Свой маленький дворик превратил в спортзал. Тренировки, тренировки, тренировки. И во время этих самоистязаний постоянно перед глазами стояли морды моих палачей.

Я бил не груши и макивари, то есть, брёвна, а колотил каждого из них по очереди. Научился ломать до семи кирпичей разом. Ломал не кирпичи, а кости этих подонков. Занимался всё свободное время между лечением и зарабатыванием на жизнь.

Познакомился с соседом, он оказался мастером спорта по боксу. Попросил его: "Потренируй меня и поколоти хорошенько". Хотел получить иммунитет к предстоящим ударам. Через несколько тренировок он сказал:

- Ты натуральный псих! Ты дерешься по-настоящему! Я не санитар из психбольницы!

Через год и два месяца понял, что дальше тянуть нельзя. Время, отпущенное мне врачами, уже прошло, а я всё еще был жив. И болезнь не то чтобы отступила, но состояние не ухудшалось. Кто и как помог мне окончательно вылечиться, я уже написал в предыдущей книге. Не буду повторяться.