тем, как заснуть, то он будет вести
себя соответственно. Если же, наоборот, вы ложитесь спать, охваченные
гневом, завистью, злостью или чем-то в этом роде, то это программирует вас
противоположным образом.
Вы можете так работать с вашим сознанием-хранилищем и помещать в него
впечатления, которые принесут потом пользу другим и вам самим. Сон
является, следовательно, нашим большим другом, мы должны только знать, чем
он является, и иметь ключи к этому состоянию. Использование их нужным
образом - это большой шанс для ума, для наших возможностей, который
поистине даёт нам очень многое.
Вопрос: Я очень часто видела в детстве один и тот же плохой сон. Помню,
что в нём было много спичек. Иногда их было постоянное количество, и тогда
я очень боялась, а иногда - всё меньше, и тогда я просыпалась с мыслью:
«Уф, осталась только одна или две». Что это могло означат? У меня никогда
не было никаких других кошмаров, кроме этого.
Ответ: Это было, вероятно, связано с какой-то угрозой для жизни. Я уверен,
что это впечатление из предыдущей жизни. Может, например, ты должна была
тянуть жребий, кто должен будет умереть или сделать что-то опасное,
подобно русской рулетке. Мало спичек означало, что ты в безопасности, а
если их было много всё время, то это было опасно. Например, в Китае
происходило много таких историй, связанных с убийством людей. Солдаты
ставили крестьян в шеренги и распарывали им животы или ломали позвоночник,
если они были слабыми для работы. Это могло быть что-то в этом роде,
какие-то воспоминания.
Вопрос: Что ты мог бы сказать о снах пополудни? Они мне кажутся полными
пространства.
Ответ: Думаю, что эти сны пополудни являются, на самом деле,
разновидностью медитационного состояния. Если вы засыпаете пополудни на
минуту, то это, скорее, состояние осознавания и понимания того, что в этот
день происходило.
Вы знаете, что я всё время работаю. Труднее всего мне тогда, когда я
должен переходить от письменного к устному немецкому. После того как целый
день пишу, переход от письменного языка к разговорному, даже в рамках
одного и того же языка, английского или немецкого, приводит к тому, что
иногда я не могу использовать его достаточно умело. Лучшее, что я могу
сделать в этой ситуации, - это уснуть на минутку. В это время я вижу много
очень разных снов. Достаточно пяти минут, чтобы опуститься ниже уровня
снов. Тогда в какой-то момент происходит что-то важное, и через минуту я
снова просыпаюсь. Моя бабушка делала нечто подобное. Это было во времена,
когда ещё не было будильников. Она очень много работала и имела привычку
засыпать ненадолго с тяжёлой связкой ключей в руке, которую держала над
металлической миской. В тот момент, когда она засыпала, ключи выпадали из
её руки и падали в миску. Этот звон немедленно будил её, совершенно
освежённую. Это – вопрос достижения того момента, когда всё растворяется в
пространстве, и снова есть достаточно свободы. Я сам замечаю разницу в
своих лекциях, если нахожу время немного вздремнуть перед этим. Ясно, что
любовь тоже очень хороша, но когда нет на это времени, я засыпаю на
минутку и затем могу дальше работать. Достаточно на мгновение опуститься
ниже уровня мыслей, в пространство. Это как нажать клавишу на компьютере –
сразу вся информация расходится в Интернете, и всё становится
упорядоченным. Собственно говоря, это не сон, а медитация. Мы должны
осознавать, что происходит; в противном случае это не отличается от
обычного подсознательного расслабления. Осознавание в таком состоянии - на
самом деле, самое трудное в медитации. Многие мои ученики могут уверенно
покоиться в Ясном Свете ночью, но осознавать, когда переходишь от дневного
осознавания к осознаванию в снах, - это могут делать только лучшие йогины.
Сначала наступает момент перехода, а потом мы остаёмся в этом ясном
состоянии. Это очень трудно. Если сознание плавно переходит к состоянию, в
котором появляются сны, а потом так же из этого состояния выныривает, то
это идеально.
Вопрос: Ты сказал, что в третьей фазе сны касаются будущего. Интересно,
кто или что знает о моём будущем?