долго, все были познавшими реальность. Сначала достигните их уровня, а потом говорите о помощи миру.
В: Мы хотим помогать не рекам и горам, а людям.
М: В мире нет ничего плохого, кроме людей, которые его портят. Пойдите и попросите их вести себя хорошо.
В: Желания и страхи заставляют их делать то, что они делают.
М: Именно. Пока человеческое поведение будет зависеть от желаний и страхов, надежды мало. А чтобы знать, как найти эффективный подход к людям, вы должны сами быть свободными от всех желаний и страхов.
В: Некоторые основные желания и страхи неизбежны, например те, которые связаны с едой, сексом и смертью.
М: Это нужды, и как и со всеми нуждами, с ними легко справиться.
В: Даже смерть — нужда?
М: Прожив долгую и плодотворную жизнь, вы чувствуете нужду умереть. Желания и страхи разрушительны только тогда, когда неправильно употребляются. Всеми силами желайте правильного и бойтесь неправильного. Но когда люди желают неправильного и боятся правильного, они создают хаос и отчаяние.
В: Что правильно и что неправильно?
М: В относительном смысле, что вызывает страдания, неправильно, что их облегчает, правильно. В абсолютном смысле, что возвращает вас к реальности, правильно, а что отдаляет, неправильно.
В: Когда мы говорим о помощи человечеству, мы имеем в виду борьбу с беспорядком и страданием.
М: Вы только говорите о помощи. Вы когда нибудь помогли, по настоящему помогли хотя бы одному человеку? Вы когда нибудь вывели хоть одну живую душу за пределы нужды в дальнейшей помощи? Вы можете дать человеку характер, основанный хотя бы на полной реализации его обязанностей и возможностей, не говоря уже о прозрении в его истинное бытие? Если вы не знаете, что хорошо для вас самих, как вы можете знать, что хорошо для других?
В: Необходимый набор средств для поддержания жизни хорош для всех. Вы можете быть самим Богом, но вам нужно хорошо обеспечиваемое тело, чтобы говорить с нами.
М: Это вам нужно моё тело, чтобы оно говорило с вами. Я не являюсь телом и не нуждаюсь в нём. Я только свидетель. У меня нет собственной формы.
Вы так привыкли думать о себе как о теле, имеющем сознание, что просто не можете вообразить сознание, владеющее телами. Как только вы осознаете, что телесное существование есть не что иное, как состояние ума, движение в сознании, что океан сознания бесконечен и вечен и что, касаясь сознания, вы являетесь только свидетелем, вы сможете полностью выйти за пределы сознания.
В: Говорят, что есть много уровней существования. Вы существуете и функционируете на всех уровнях? Находясь на земле, вы также пребываете и на небе (сварга )?
М: Вы не найдёте меня нигде! Я не вещь, которой можно дать место среди других вещей. Все вещи находятся во мне, но я не нахожусь среди вещей. Вы говорите мне о надстройке, а меня интересуют основания. Надстройки возводятся и рушатся, а основания остаются. Меня не интересует временное, а вы ни о чём другом не говорите.
В: Простите меня за странный вопрос. Если кто нибудь с заточенным как бритва мечом неожиданно снесёт вам голову, что для вас изменится?
М: Совершенно ничего. Тело потеряет голову, определённые виды общения станут невозможными, вот и всё. Два человека говорят по телефону, и провод обрывается. С людьми ничего не происходит, им просто придётся искать другие способы общения. Бхагавад Гита говорит: «Меч не разрубит это». И это буквально так. В природе сознания пережить свою оболочку. Это как огонь. Он сжигает топливо, но не себя. Как огонь может пережить целую гору топлива, так и сознание переживает бесчисленные тела.
В: Топливо влияет на пламя.
М: Пока не кончится. Измените природу топлива, и цвет и вид пламени изменятся.
Сейчас мы говорим друг с другом. Для этого нужно присутствие, если бы нашего присутствия здесь не было, мы не могли бы разговаривать. Но одного присутствия недостаточно. Должно ещё быть желание разговора.
Превыше всего мы хотим оставаться в сознании. Мы перенесём любое страдание и унижение, но предпочтём остаться в сознании. Пока мы не взбунтуемся против этой гонки за переживаниями и полностью не отпустим всё проявленное, облегчения не будет. Мы останемся в ловушке.
В: Вы говорите, что вы безмолвный свидетель и что вы за пределами сознания. Разве здесь нет противоречия? Если вы за пределами сознания, что вы свидетельствуете?
М: Я сознателен и бессознателен, одновременно сознателен и бессознателен и одновременно не сознателен и не бессознателен. Всему этому я свидетель, но в действительности нет никакого свидетеля, потому что нет того,