Говард Лавкрафт

Случай Чарльза Декстера Варда

стало светлее, доктор Виллетт понял, что это и есть

новый кабинет или библиотека Чарльза Варда. Доктор видел ранее многие

стоящие здесь книги, мебель почти вся была перевезена из особняка Вардов на

Проспект-Стрит. Всюду находились вещи, хорошо знакомые Виллетту, так что ему

даже показалось, что он пришел в старую библиотеку Чарльза, и это чувство

овладело им настолько, что он уже не замечал смрада и зловещего воя, хотя

они ощущались здесь сильнее, чем наверху, у начала лестницы. Главной его

задачей, как было предусмотрено заранее, было найти какие-нибудь важные

бумаги и в первую очередь те документы, которые Чарльз обнаружил за

портретом Карвена в Олни-Корт. Начав поиски, доктор понял, с какими

неимоверными трудностями придется встретиться тем, кто пожелал бы до конца

разобраться в этом запутанном деле, ибо сотни папок были набиты бумагами,

написанными необычным почерком и со странными изображениями в тексте и на

полях. Для того, чтобы все их прочесть и расшифровать, понадобятся месяцы и

даже годы. Он нашел среди этих бумаг целые связки писем, отправленных из

Праги в Рагузу, причем адреса на конвертах были проставлены рукой Орна или

Хатчинсона. Все эти письма доктор Виллетт отобрал, чтобы унести с собой в

сумке.

Наконец в запертом шкафчике красного дерева, который раньше украшал

кабинет молодого Варда, доктор нашел кучу старых бумаг Карвена, которые он

сразу узнал, хотя Чарльз позволил ему лишь мельком взглянуть на них. Все

было на месте, кроме писем, адресованных Орну и Хатчинсону, и шифрованного

манускрипта с ключом к шифру. Виллетт положил все эти бумаги в сумку и

продолжал просматривать папки. Желая понять причину внезапного безумия

Чарльза, доктор внимательнее всего изучил те материалы, которые казались ему

новейшими. Он с удивлением отметил, что среди последних записей очень мало

сделанных обычным почерком Чарльза - самая поздняя более двух месяцев тому

назад, Зато валялись целые груды листов, на которых были начертаны странные

знаки, многочисленные заметки на темы современной истории и современной

философии - и все это было написано угловатым- почерком Джозефа Карвена.

Казалось, в последнее время Чарльз Вард только и делал, что старался изучить

руку старого колдуна и поистине достиг в этом совершенства. Отсутствовали

также бумаги, заполненные другим почерком, которые можно было бы приписать

Аллену.

Если он действительно был здесь главным, то, очевидно, заставлял

молодого Варда исполнять роль писца.

Доктор Виллетт так часто встречал в записях некую магическую формулу,

или, вернее, группу формул, что запомнил ее наизусть. Формула состояла из

двух параллельных столбцов; над левым был начертан архаический символ,

носящий название "Голова Дракона", или "Восходящий узел", а над правым -

соответственный ему "Хвост дракона", или "Нисходящий узел". Доктор с

удивлением заметил, что вторая половина - повторение первой, лишь

переставлены строки и слоги написаны наоборот. Исключение составляли

последние строки и странное имя ЙОГ-СОТОТ, которое он встречал раньше в

других бумагах в различных написаньях. Виллетт мог поклясться, что уже

слышал где-то эту формулу, и каждый раз, как он встречал ее, по спине

пробегал холодок страха. Не в ту ли ужасную Страстную пятницу он слышал рту

формулу? Она повторялась в бумагах так часто, что доктор, сам того не

замечая, стал произносить ее вслух.

Наконец, просмотрев все бумаги и отобрав самые важные по его мнению,

доктор решил оставить остальные до тех пор, пока сможет привести сюда

скептиков, психиатров для более систематического дальнейшего осмотра.

Надо было еще найти тайную лабораторию, поэтому, оставив сумку в

освещенной комнате, Виллетт снова вышел в черный зловонный коридор, в сводах

которого эхом отдавался непрекращающийся тоскливый вой.

Открывая поочередно двери нескольких следующих комнат, доктор увидел,

что некоторые помещения совершенно пусты, другие заставлены полуистлевшими

деревянными ящиками и свинцовыми гробами зловещего вида., Доктора потрясла

широта замыслов Джозефа Карвена и грандиозный размах его экспериментов.

Виллетт думал о бесследно пропавших чернокожих рабах и местных моряках, о

могилах, подвергшихся осквернению во всех частях света, и о том, что должны