Говард Лавкрафт

Случай Чарльза Декстера Варда

и доктор Виллетт стали по

крупицам собирать сведения, которые могли бы хоть что-нибудь добавить к

тому, что им было уже известно. Прежде всего они тщательно собрали все

сведения о разговорах, ходивших в Потуксете. Это им было сравнительно легко

сделать, потому что и у того, и у другого было немало друзей в округе. С

доктором Виллеттом люди говорили откровеннее, чем с отцом Чарльза, и из

услышанного он сделал вывод, что в последнее время Чарльз вел действительно

странную жизнь. Досужие языки обвиняли домочадцев Чарльза в причастности к

вампиризму, свирепствовавшему прошлым летом; а грузовики, подъезжавшие к

дому молодого Варда в глухие часы ночи, давали пищу самым мрачным

предположениям. Местные торговцы рассказывали о странных заказах Варда,

поступавших к ним через зловещего мулата, и главным образом о неимоверном

количестве мяса и свежей крови, которую доставляли мясники с ближайшей

бойни. В доме жили лишь трое, и эти заказы представлялись поистине

абсурдными.

Кроме того, люди рассказывали о голосах, раздававшихся из-под земли.

Проверить такие слухи было значительно труднее, но они имели реальную

основу. Когда слышались эти звуки, в доме было темно, значит, где-то в

другом месте, может быть в подземелье, свершались какие-то тайные обряды,

Все были убеждены, что под домом находится разветвленная сеть глубоких

подземных ходов. Припомнив старинные легенды о катакомбах, вырытых Джозефом

Карвеном, и не сомневаясь в том, что Чарльз выбрал этот коттедж именно

потому, что он расположен на месте фермы, Виллетт мистер Вард обратили на

эти слухи особое внимание. Они несколько раз безуспешно старались отыскать

на крутом речном берегу потайную дверь, о которой упоминал старый

манускрипт. В том, что касалось обитателей дома, общественное мнение было

единодушно: к мулату чувствовали отвращение бородатого доктора Аллена в

черных очках боялись, а бледного молодого ученого очень не любили. За

последнюю неделю, может быть, две, Вард очень сильно изменился, бросил все

попытки казаться любезным и общительным в тех немногих случаях, когда

отваживался выходить из дома, и разговаривал лишь хриплым, внушающим

непонятный страх шепотом.

Таковы были подробности жизни Чарльза Варда, собранные мистером Бардом

и доктором Виллеттом, и они долго их обсуждали. Они пытались в меру своих

сил применить индуктивный и дедуктивный методы, сопоставляли все известные

факты жизни Чарльза за последнее время - в том числе его отчаянное письмо,

которое доктор наконец решил показать отцу, - со скудными документальными

данными, касающимися покойного Джозефа Карвена. Много бы дали они за то,

чтобы хотя бы мельком заглянуть в найденные Чарльзом бумаги, ибо не

сомневались в том, что причина безумия юноши - то, что он узнал о старом

колдуне и его деяниях.

4

Вскоре эта странная история приняла иной оборот, но в том нет заслуги

мистера Варда или доктора Виллетта, которые бездействовали, столкнувшись с

чем-то неопределенным. Чарльз писал родителям все реже. Наступило начало

месяца, когда он обычно улаживал свои финансовые дела, и клерки некоторых

банков в недоумении пожимали плечами и советовались друг с другом по

телефону. Представители банков, знавшие Чарльза Варда в лицо, посетили его

коттедж в Потуксете и постарались выяснить, почему все его чеки, которые он

подписывал в последнее время, представляют собой грубую подделку. Они

остались недовольны объяснениями, произнесенными хриплым шепотом. Молодой

Вард уверял их, что нервное расстройство так повлияло на правую руку, что

ему трудно писать. Он даже вынужден печатать на машинке все свои письма.

Однако банковских инспекторов поразило не столько это обстоятельство,

поскольку в нем не было ничего необычного или подозрительного, и даже не

ходившие в Потуксете разговоры, отголоски которых долетели до них. Главным

образом их смутила бессвязная речь молодого человека, свидетельствующая о

полной потере памяти во всем, что касалось важных финансовых вопросов и

расчетов, которые пару месяцев назад он производил шутя. На первый взгляд,

он говорил вполне связно и разумно, но проявлял полное невежество в

важнейших вещах, которое тщетно пытался скрыть. И хотя никто из этих людей