Говард Лавкрафт

Хребты безумия

сложный путь развития и оставить

свои следы на архейских камнях, если Земля в те далекие годы была совсем

молодой планетой? Это: невозможно уразуметь. Замечтавшийся Лейк припомнил

древние мифы о Старцах, прилетевших с далекой звезды и шутки ради, а о и по

ошибке, сотворивших здесь жизнь, припомнил он и фантастические рассказы

друга-фольклориста из Мискатоникского университета о живущих в горах тварях

родом из космоса.

Лейк, конечно, подумывал и о том, не могло ли на докембрийском камне

оставить следы существо более примитивное, чем лежащая перед ним особь, но

быстро отказался от такого легкого объяснения. Те следы говорили скорее о

более высокой организации. Размеры лженоги у позднейшей особи уменьшились,

да и вообще форма и строение как-то огрубились и упростились. Более того,

нервные волокна и органы вскрываемого существа указывали на то, что имела

место регрессия. Преобладали, к удивлению Лейка, атрофированные и

рудиментарные органы. Во всяком случае, для окончательных выводов

недоставало информации, и тогда Лейк вновь обратился к мифологии, назвав в

шутку найденных тварей Старцами.

В половине третьего ночи, решив на время прекратить работу и немного

отдохнуть, Лейк, накрыв рассеченную особь брезентом, вышел из палатки и с

новым интересом стал изучать неповрежденные экземпляры. Под лучами

незаходящего антарктического солнца они несколько обмякли, углы головок и

две или три трубочки немного распрямились, но Лейк не увидел в этом никакой

опасности, полагая, что процесс распада не может идти быстро при минусовой

температуре. Однако он сдвинул цельные экземпляры ближе друг к другу и

набросил на них свободную палатку, чтобы предохранить трофеи от прямых

солнечных лучей. Это к тому же умеряло неприятный едкий запах, который

необычайно возбуждал собак. Они чуяли его даже на значительном расстоянии:

за ледяными стенами, которые росли все выше и выше,-- над воздвижением этого

снежного убежища теперь трудилось вдвое больше человек. Со стороны могучих

гор подул сильный ветер, там, видимо, зарождалась буря, и Лейк для верности

придавил углы палатки тяжелыми льдинами. Зная, насколько свирепыми бывают

внезапные антарктические ураганы, все под руководством Этвуда продолжили

начатую ранее работу по укреплению снегом палаток, загона для собак и

сооруженных на скорую руку укрытий для самолетов. Лейка особенно тревожили

недостаточно высокие снежные стены этих укрытий, возводившихся в свободную

минуту, от случая к случаю, и он наконец бросил всю рабочую силу на решение

этой важнейшей задачи.

После четырех часов Лейк дал радиоотбой, посоветовав нам отправляться

спать; его группа, хорошо поработав, тоже немного отдохнет. Он перемолвился

несколькими теплыми словами с Пэбоди, еще раз поблагодарив того за

удивительное изобретение, без которого им вряд ли удалось бы совершить

открытие. Этвуд тоже дружески попрощался с нами. Я еще раз поздравил Лейка,

признав, что он был прав, стремясь на запад. Мы договорились о новой встрече

в эфире в десять утра. Если ветер утихнет, Лейк пошлет за нами самолет.

Перед сном я отправил последнюю сводку на "Аркхем", попросив с большой

осторожностью передавать эфир информацию о сенсациях дня. Слишком все

невероятно! Нам могли не поверить, нужны доказательства.

III

В ту ночь никто из нас не мог заснуть крепким сном, все мы поминутно

просыпались. Возбуждение было слишком велико, а тут еще ветер бушевал с

неимоверной силой. Его свирепые порывы заставляли нас задумываться, каково

же там, на базе Лейка, у подножья бесконечных неведомых хребтов, в самой

колыбели жестокого урагана. В десять часов Мактай был уже на ногах и

попытался связаться по рации с Лейком, но помешали атмосферные условия.

Однако нам удалось поговорить с "Аркхемом", и Дуглас сказал мне, что также

не смог вызвать Лейка на связь. Об урагане он узнал от меня -- в районе

залива Мак-Мердо было тихо, хотя в это верилось с трудом.

Весь день мы провели у приемника, прислушиваясь к малейшему шуму и

потрескиванию в эфире, и время от времени тщетно пытались связаться с базой.

Около полудня с запада налетел шквал, порывы безумной силы испугали нас --

не снесло бы лагерь. Постепенно ветер утих, лишь около двух часов