Говард Ф.Лавкрафт

За гранью времен

была ситуация на тот момент, когда массовый разум Великой Расы

перенесся сюда через бесчисленное множество галактик из своего мрачного

темного мира, известного -- если верить далеко не бесспорным Эльтдонским

Таблицам -- под названием Йит.

Новые пришельцы довольно быстро изобрели средство борьбы со свирепыми

существами, прежде безнаказанно терроризировавшими обитателей планеты, и

сумели загнать их в глубь Земли, где те еще раньше создали обширные системы

искусственных пещер и ходов, являвшихся частью их жилого пространства. Затем

все выходы из подземного мира были наглухо закрыты и опечатаны, а Великая

Раса завладела исполинскими городами своих предшественников, сохранив в

неприкосновенности некоторые из древних базальтовых сооружений -- основой

для такого решения послужил скорее странный суеверный ужас, нежели нарочитое

равнодушие либо научный или исторических интерес.

Прошло много миллионов лет до той поры, когда вновь начали появляться

зловещие признаки усиления и возрастания численности существ, скрывавшихся в

подземных глубинах. Время от времени случались внезапные нападения, страшные

и отвратительные следы которых не оставляли сомнений в их авторстве.

Обычно это происходило в небольших уединенных поселениях Великой Расы

или в развалинах оставшихся заброшенными древних городов -- то есть в

местах, где выходы из-под земли не были надежно перекрыты или не охранялись.

После этого был принят ряд дополнительных мер, в частности, были

замурованы почти все выходы, за исключением нескольких люков, сохраненных в

стратегических целях и находившихся под контролем специальных воинских

частей.

Последствия упомянутых вылазок на поверхность оказались гораздо более

серьезными, чем можно было ожидать, ибо они наложили отпечаток на психологию

Великой Расы в целом. Этим и объясняется тот откровенный страх, с которым

они встречали любое упоминание о таинственных созданиях, внешний облик

которых так и остался для меня загадкой. Ходили неясные слухи о их

чудовищной пластичности, об умении временно становиться невидимыми, кое-кто

приписывал им способность вызывать и направлять движение ураганов. Первым

признаком их появления считались странные свистящие звуки, а в тех местах,

где они побывали, позднее нередко находили внушительных размеров отпечатки

ноге пятью круглыми пальцами по периметру.

Ни для кого не являлось секретом, что ужасная катастрофа, ожидавшая в

будущем их цивилизацию -- та самая катастрофа, что однажды вынудит их лучшие

умы искать спасения за гранью времен в новых, чужих им телесных формах --

будет самым прямым образом связана с последним и на сей раз успешным выходом

на поверхность древнейшей расы.

Мысленные проекции в будущее позволили предвидеть неизбежную трагедию,

и Государственный Совет постановил, что все граждане, способные к переносу

своего сознания, должны будут воспользоваться этой возможностью. У всех

остальных шансов спастись не было -- они знали, что это нападение явится

скорее актом мести, нежели попыткой вновь завладеть верхним миром, ибо

исследования позднейшей истории выявили множество возникавших и исчезавших

цивилизаций, которые вообще ни разу за весь период своего существования не

приходили в столкновение с тварями из подземного мира. Возможно, эта

зловещая раса в конце концов предпочла глубокие земные недра переменчивой и

неспокойной поверхности, тем более что свет как таковой не имел для нее

никакого значения. Возможно также, силы их с течением времени убывали. По

крайней мере, удалось установить, что подземные обитатели окончательно

вымрут еще до наступления эры постчеловеческой насекомообразной цивилизации,

которой суждено будет стать объектом массового вторжения уцелевших сознаний.

Пока же Великая Раса сохраняла бдительность, постоянно держа наготове

оружие и всячески избегая затрагивать страшную тему в своих разговорах и

записях. И все это время тень ужаса и обреченности лежала на запечатанных

подземных люках и мрачных слепых башнях, возвышавшихся здесь и там среди

оживленных пока еще городов.

Таким был этот мир, каждую ночь являвшийся мне в беспокойных

мучительных снах. Я не берусь в точности передать на бумаге все неуловимо

тревожные ощущения, порождаемые моей псевдопамятью.