Говард Ф.Лавкрафт

Комната с заколоченными ставнями

безопасности,

он долго не мог прийти в себя. Лишенный почти всяких чувств и почти

ослепленный неописуемым ужасом, он включил зажигание и, дав полный газ,

помчался, не разбирая дороги, прочь от этого проклятого места.

Старые бревна постройки занялись как сухой трут, и вскоре густой белый

дым, клубившийся над особняком, сменился высоко взметнувшимся в ночное небо

столбом яркого пламени. Но этого Эбнер уже не видел. Вцепившись в рулевое

колесо, он, как одержимый, гнал машину, полузакрыв глаза, будто стремясь

навсегда избавить свое сознание от увиденной им чудовищной картины, а вслед

ему летели с вершин черных холмов издевательские крики козодоев и доносилось

с болот ехидное кваканье лягушек.

Но ничто было не в силах заставить его забыть сцену того поистине

безумного катаклизма, коим завершились его долгие попытки раскрыть тайну

старого дома. То, что он наконец-то узнал о заколоченной комнате, буквально

обжигало его мозг настолько ужасной была подоплека всех событий и явлений,

так или иначе связанных с этим зловещим помещением., Он вспомнил свои

далекие детские годы; вспомнил огромные, наполненные кусками сырого мяса

блюда, которые дед Лютер ежедневно относил в заколоченную комнату. Наивный

он думал, что тетя Сари готовит это мясо; но сейчас он знал, что обитатели

комнаты над мельницей поедали его сырым. Он вспомнил упоминания о "Р.",

который "наконец-то вернулся" после внезапного бегства вернулся под

единственную известную ему крышу. Он вспомнил и о непонятных заметках Лютера

об исчезнувших овцах и коровах и останках диких животных, а также

восстановил в памяти запись, касавшуюся "размеров, соотносящихся с

количеством пищи" и "регулирования" этих размеров за счет "строгой диеты".

Совсем как у глубоководных! После смерти Сари Лютер окончательно перестал

кормить того, кого ранее держал "на строгой диете", надеясь, что бессрочное

заточение без воды и пищи убьет узника заколоченной комнаты. И все же он не

верил в это до конца именно поэтому он так настойчиво убеждал Эбнера лишить

жизни "какое бы то ни было живое существо", которое тот обнаружит в стенах

комнаты над мельницей. И Эбнер действительно обнаружил эту тварь, но, не

придав значения дедовскому предостережению, не стал преследовать ее. Выломав

ставни и неосторожно разбив окно в заколоченной комнате, он дал ей свободу,

и какие-то несколько дней отпущенное на волю существо, питаясь сначала

пойманной в Мискатонию рыбой, а затем, по мере своего дьявольского роста,

мелкими, а после них крупными животными и наконец человеческой плотью,

выросло в то самое чудовище, от которого только что чудом удалось спастись

Эбнеру чудовище, являющее собой жуткий гибрид человека и лягушки, но в то же

время сохранившее в себе такие человеческие черты, как привязанность к

родному дому и к матери, которую оно призывало на помощь перед лицом

неминуемой смерти чудовище, порожденное нечестивым союзом Сари Уэтли и Рэлсы

Марша, отродье проклятого Богом ублюдка, монстр, который навсегда останется

в памяти Эбнера Уэтли его кузен Рэлса, приговоренный к смерти железной волей

деда Лютера, вместо того, чтобы давным-давно быть отпущенным в морские

глубины для радостной встречи с глубоководными, коим благоволят великие

Дагон и Ктулху!

The Shuttered Room (with A.Derlet; 1959) Перевод Е.Мусихина