Говард Ф.Лавкрафт

Шепчущий в ночи

главное в этой записи, был скорее похож на отвратительное жужжание.

По-видимому, фонограф и диктофон при записи работали не очень хорошо,

что было печально, учитывая приглушенное и невнятное звучание самого

записывающегося ритуала; в результате разобрать можно было лишь отдельные

фрагменты. Эйкели прислал мне собственную письменную расшифровку записи, и я

еще раз проглядел ее прежде, чем включить аппаратуру. Текст скорее был

темным и загадочным, чем ужасным, хотя знание обстоятельств и источника

придавало ему дополнительную жуть, которую не могли бы отразить никакие

слова. Я представлю все это здесь полностью, так, как смог запомнить, -

после неоднократного прочтения записи и прослушивания - все досконально.

Такое нелегко забыть! (Неразборчивые звуки)

(Хорошо поставленный мужской голос)...

он Повелитель Леса, даже для... и дары людей Ленга... итак, из колодцев

ночи в бездны космоса, и из бездн космоса в колодцы ночи, вечно вознесутся

хвалы Великому Цтулху, Тсат-хогуа, и к Тому, Чье Имя Не Может Быть Названо.

Вечны хвалы Им, и пожелание изобилия Черному Козерогу Лесов. Йа!

Шаб-Ниггуратх! Козерог с Тысячным Потомством!

(Жужжащая имитация человеческой речи)

Йа! Шаб-Ниггуратх! Черный Козерог Лесов С Тысячным Потомством!

(Человеческий голос)

Наступило время для Повелителя Лесов... семь и девять, вниз по ступеням

из оникса... посвятить Ему, тому, кто из Бездны, Азароту, Из Тех, Кому Ты

учил нас поклоняться... на крыльях ночи за пределы космоса, за пределы т...

Тому, кому Йюггот - младший сын, катящийся в одиночестве в черном эфире у

края...

(Жужжащий звук)...

ходить среди людей и найти пути к тому, что знает Тот, кто из Бездны.

Ньярлатхотепу, Могущественному Посланцу, ему все должно быть сказано. И Он

примет внешность человека, восковую маску и одежды, которые скроют его, и

спустится вниз из страны Семи Солнц, чтобы притвориться...

(Снова жужжащий звук)...

(Ньярл) атхотеп, Великий Посланец, приносящий из пустоты чудесную

радость Йюгготу, Отец Миллиона Избранных, Сталкер среди..

(Здесь речь прерывается - конец записи)

Вот, что я услышал, включив фонограф. Меня охватил настоящий страх,

когда я нажал рукоятку и услышал скрип иголки по валику, так что я

обрадовался, коща первые слабо различимые слова оказались произнесенными

человеческим голосом - мягким, приятным, интеллигентным голосом, с

бостонским акцентом, явно не принадлежащий уроженцу Вермонта. Прислушиваясь

к записи, я обнаружил ее идентичной тщательно выполненному протоколу Эйкели.

Этот сочный бостонский голос распевал:"...Йа! Шаб-Ниггуратх! Козерог с

Тысячным Потомством!..." И тут я услышал другой голос. До сих пор меня

охватывает дрожь, стоит лишь подумать, как меня поразили эти звуки, хоть я и

был, казалось, подготовлен к ним письмами Эйкели. Те люди, которым я

впоследствии описывал ту запись, ничего не находили в ней, кроме дешевого

шарлатанства или признаков безумия; но если бы им довелось услышать этот

отвратительный голос или прочесть все письма Эйкели (в особенности то -

ужасное энциклопедически полное второе письмо), я уверен, что они резко

изменили бы свое отношение. Мне очень жаль, что я подчинился требованию

Эйкели и больше никому не дал прослушать записи - не менее жаль, что все

письма его тоже пропали. Что же касается меня самого, то с учетом реального

впечатления от звучания, да еще моих знаний о подоплеке всей истории и ее

обстоятельств, голос этот был просто чудовищным. В исполнении этого адского

обряда он звучал синхронно с человеческим голосом, но в моем воображении

являлся отвратительным эхом, которое доносится через невообразимые бездны из

дьявольских миров. Прошло более двух лет с тех пор, как я прослушал этот

богохульный восковой цилиндрик, до сих пор у меня в ушах звучит это дрожащее

жужжание, как будто я услышал его только что.

"Йа! Шаб-Ниггуратх! Черный Козерог Лесов с Тысячным Потомством!"

Но хоть и звучит этот голос неотрывно в моих ушах, я все-таки не моту

еще достаточно точно подвергнуть его анализу для того, чтобы описать. Он был

подобен гудению какого-то отвратительного гигантского насекомого, умышленно

преобразованному в артикулированную речь какого-то чуждого существа, причем