Комментарии, перевод: Малявин В.В.

Восхождение к Дао. Жизнь даосского учителя Ван Лип

Ван Липин на семинаре в храме Благоуханных Ветров обучал этой технике, многие слушатели семинара вновь пережили во всей полноте давно забытые события своей жизни, а некоторые пожилые люди начинали вдруг кричать, точь-в-точь как младенцы. Но до какой же точки можем мы дойти в процессе вспоминания пережитого? По словам учителя Ван Липина, воскрешение памяти может продолжаться до бесконечности — все зависит только от степени погружения в покой. Одновременно человек может узнавать и о будущих своих переживаниях, хотя

будущее тоже открывается ему постепенно — слой за слоем. Так происходит, вероятно, потому, что в области бессознательного тоже имеются различные слои, или уровни, и каждый слой обладает своим особым содержанием, Эти слои раскрываются перед нами в определенной последовательности, поскольку, видимо, и в неявном знании тоже есть своя структура.

По словам учителя Ван Липина, он чаще всего пользуется опытом сновидений. Когда ему как врачевателю попадается какой-нибудь тяжелый случай и он не может определить сразу способ лечения, он не ломает себе голову попусту, а ложится спать л. зафиксировав проблему в уме, засыпает. Во сне его мозг продолжает самостоятельно трудиться, и проснувшись, Ван Липин находит в своих сновидениях решение вопроса.

Один ученый сказал, что главным препятствием для нашего познания является как раз то, что нами познано. За тысячелетия люди накопили огромный запас знаний, и у них выработались устойчивые мыслительные привычки и стереотипы, Эти стереотипы заставляют людей признавать лишь то, что соответствует их представлениям о мире, а все прочее отвергать. В результате живое, бесконечно творческое сознание человека превратилось в компьютер, работающий по заданной программе. Буддисты называют это «преградой знанию», Конечно, рациональная мысль и логика имеют свои достоинства, но человеческое сознание нуждается в более высоких, более универсальных формах мышления. Даосы как раз и стремятся разбить оковы мысли, дать мысли полную свободу, предоставить сознанию возможность непроизвольно и радостно изливать в мир свой свет.

Беседуя с Ван Липином, мы забыли и про время, и про жару. Удалились куда-то голоса детей на улице.

давно остыл напитый в чашки зеленый чай... Спохватившись, учитель Ван Липин предложил нам выпить чаю и крикнул в раскрытое окно:

— Фуян, вымой и принеси нам три яблока.

Через минуту сын Ван Липина — красивый и рослый мальчик — принес на маленьком подносе три красных яблока. Увидев, что в комнате сидят четыре человека, он удивленно спросил у отца:

— Папа, вас четверо, а ты попросил меня принести только три яблока!

— Все в порядке, — ответил Ван Липин. — А ты подумай, как разделить три яблока на четверых.

Фуян опустил поднос на пол и, не сводя глаз с яблок, погрузился в раздумья.

Видя замешательство сына, Ван Липин улыбнулся своей веселой улыбкой и сказал:

— Смотри-ка, мысли у тебя пошли в одном направлении: ты думаешь о том, как бы каждому из нас съесть яблоко, и не думаешь о том, что четыре человека тоже могут съесть одно яблоко.

Фуян удивленно посмотрел на отца, потом взял со стола нож, разрезал каждое яблоко на четыре части и, отложив в сторону три самых маленьких ломтика, сказал:

— Папа, съешь вот эти три куска!

Ван Липин погладил сына по голове и все так же улыбаясь, сказал:

— Вот это правильно.

Решив заданную отцом задачку, Фуян опять побежал играть с друзьями, а Ван Липин, положив в рот ломтик яблока, вдруг спросил нас:

— Как вы думаете, сколько углов в этой комнате?

— Четыре.

— А внизу не считаются? — со смехом отозвался Ван Липин.

— Ну, тогда всего восемь.

— Опять промашка! — покачал головой Ван Липин. — Откуда ж только восемь? Чтобы определить, сколько в комнате углов, л в молодости специальную тренировку проходил.

Заинтригованные, мы попросили Ван Липина рассказать об этом подробнее.

— Обычно мы представляем пространство вокруг нас в виде ящика, в центре которого находимся мы сами, — начал свой рассказ Ван Липин. — Но в действительности пространство вселенной многомерно, и в нем, по сути, не бывает единой, универсальной точки отсчета. Мои учителя потратили немало времени, чтобы заставить меня понять эту простую истину.