Такова судьба диалектического столкновения. Неумолимо все определяющее третье инициирует, творит и режиссирует столкновение двух, чтобы затем, в свою очередь, самому стать транформированным им - причем окончательным результатом будет экзистенциально неизбежный «роковой круг» - на пути к примиряющему синтезу, который в результате обречен стать следующим тезисом к своему раз и навсегда противостоящему антитезису. Эти бесконечные и бесконечно движущиеся по кругу диалектические напряжения символизируют замкнутый мир ума, вторичного или личного бессознательного, абсолютный линейный мир тревоги преследования, мир, который математически (в координатной системе) определяется как область одного (линейного) измерения (Grotstein 1978). Важным моментом здесь является то, что чистый объект и чистый субъект вместе изменяются посредством столкновения «желания, враждебного желанию другого» и силы выражения и/или отвержения (сдерживания) этого желания. Гипнотизер становится желанной жертвой своего гипнотизируемого - и круг повторяется. Здесь я только намекаю на пассивно-агрессивный, садо-мазохистический смысл гипнотического транса или порабощения, происходящего между внутренними третьими формами (объектами) и маниакальными и депрессивными защитами, которые их организуют; т.е., отношение между эго и суперэго носит характер отношений господина и раба (маниакальная защита). С другой стороны, бессознательное эго отплачивает депрессивной защитой (Grotstein 1978), невозмутимо терпя своего господина.
Огден (1994) элегантно применил эту концепцию диалектической интерсубъективности к ситуации переноса-контрпереноса и продемонстрировал, как возникает «третья область» встречи, представляющая собой амальгаму каждого участника этого столкновения. Позже я процитирую Юнга, Фергузона и Шварц-Саланта, которые писали об этой диалектической перспективе третьего.
Именно Винникотт с его любовью к диалектике и парадоксу по достоинству оценил важность образной природы объекта. Его концепция субъективного объекта сообщает, что природе объекта присущ по-настоящему оксюморонный статус (Winnicott 1969). Этот «субъективный объект» создается в воображении ребенка (и взрослых) в присутствии реального объекта (человека). Следуя за концепцией проективной идентификации, пред-ложенной Кляйн (1946, 1955) Винникотт показал, насколько вся повседневная жизнь про-низана переносами.
Поскольку в физику, опиравшуюся ранее на коперниковскую/ньютоновскую модель, пришла теория относительности Эйнштейна (1920) и принцип неопределенности Гейзенбер-га (1930, Price & Chissik 1977), стал более очевидным ранее скрытый более глубокий порядок во вселенной. В новой физике новой была идея , что абсолютность единообразного космоса нужно заменить другим более высокоорганизованным порядком. Более того, эти два порядка в действительности взаимодействуют друг с другом, а не существуют в параллельных взаи-моотношениях. Здесь также полезна гипотеза Бома (1980) о «холизме и имплицитном поряд-ке». В качестве эксперимента для ее проверки Бом предложил слудеющее упражнение. Пред-ставьте два стеклянных стакана, почти одинаковые за исключением размера. Поместите меньший в больший и добавьте глицерин в пространство между ними. Затем капните чернил на глицерин. Из-за плотности глицерина капля чернил в них так и остается каплей. Теперь медленно вращайте внутренний стакан по часовой стрелке. Сперва капля превратиться в черную линию, а затем вообще исчезнет. Теперь вращайте стакан против часовой стрелки. Можно увидеть, как сперва появится линия, а затем снова капля. Эта капля символизирует имплицитный (скрытый) порядок. Линия символизирует переход в пространство холистиче-ского порядка. Другими словами, имплицитный и холистический порядок существуют бок о бок, но в каждый конкретный момент один превращается в другой (становится частью друго-го организующего порядка).
«Третьи формы».
Я использую термин «третья форма», чтобы обобщить концепцию, долгое время скры-тую в психоаналитическом понимании термина объект. Независимо от того помещают ли его снаружи или внутри, объект как таковой всегда монтаж множества слоев образов. Внешний (реальный) «объект», в действительности «субъект», выступающий в роли объекта, прежде всего является недостижимым и непознаваемым, поскольку он индивидуален (что я перевожу как «неделим» и следовательно «непознаваем»). Мы можем знать только про него (заметьте, что мы вынуждены говорить «его», когда ссылаемся на объект). То, что мы воспринимаем - многосоставное, сложное и измененное субъективностью«Внутренние объекты» или «химеры»: демоническая тр, страница 1«Внутренние объекты» или «химеры»: демоническая тр, страница 2«Внутренние объекты» или «химеры»: демоническая тр, страница 3«Внутренние объекты» или «химеры»: демоническая тр, страница 4«Внутренние объекты» или «химеры»: демоническая тр, страница 5«Внутренние объекты» или «химеры»: демоническая тр, страница 6«Внутренние объекты» или «химеры»: демоническая тр, страница 7«Внутренние объекты» или «химеры»: демоническая тр, страница 8«Внутренние объекты» или «химеры»: демоническая тр, страница 9«Внутренние объекты» или «химеры»: демоническая тр, страница 10«Внутренние объекты» или «химеры»: демоническая тр, страница 11