Мерри Хоуп

Наследие Сириуса

услуги писца, мог изготовить для себя копию текста и переписать нужные лично ему заклинания. Тогда же у представителей зажиточного класса стало модным делать надписи для своих супруг или семей; в особенности это относилось к членам жреческого клана. Египетские жрецы не были связаны обетом безбрачия, но и излишествам не предавались. В сущности, это были люди, ориентированные на семью. Они создавали себе богов по собственному образу и подобию (к чему склонны и все мы, если уж быть совсем откровенными). По этой же причине жрецы стремились всячески удовлетворять собственные материальные и духовные нужды. Вероятно, именно им мы должны быть в немалой степени благодарны за предоставленную возможность понять стиль жизни того времени и узнать о религиозных и общественных ценностях египтян.

Центром всех перемен были Фивы — город Амона-Ра. Именно по этой причине копии «Книги мертвых», широко использовавшиеся с XVII по XXII династии, известны под названием фиванской редакции. Хотя жрецы Амона поначалу практически ничего не изменили в копиях текстов Уну, все же со временем они постепенно ввели туда имя собственного бога Амона, который постепенно узурпировал приписываемую другим божествам власть и наконец поглотил их культовую атрибутику. В качестве архетипа отца фиванской триады Амон обычно изображается вместе с богиней Мут. Их сыном является бог Луны Хонсу-врачеватель. Судя по всему, данная триада повторяет более ранних богов Мемфиса: Птаха, божественного архитектора и покровителя каменщиков, его супругу Сехмет — львиноголовую богиню (иногда богиню-кошку Баст) и их сына Нефертума (Имхотепа), который также был исцеляющим божеством (см. главу 3).

Тексты этой династии всегда писались черными чернилами, иероглифы располагались вертикальными колонками, которые отделялись друг от друга черной линией. Заглавия, названия глав и прочие разделители выписывались красным. В это же время стали широко употребляться виньетки, хотя первые сведения об их применении восходят еще к XI династии, так что Фивы не могут претендовать на абсолютное новаторство в этом. К этому периоду принадлежат многие известные папирусы — например, папирус Гунифер (Британский музей, экспонат №9901).

Ученые отмечают, что в то время египтяне во имя цвета и красоты исполнения были готовы жертвовать всем, даже смыслом древних истин. Писец и художник работали рука об руку над созданием полной жизни и движения виньетки, не заботясь особо о тексте или смысле учения. Очевидно, длинные копии фиванской редакции «Книги мертвых» выполнялись в виде отрывков, которые затем объединялись вместе. Есть также подтверждение тому, что далеко не все задействованные художники представляли, что делают их коллеги.

В одном из наиболее богато иллюстрированных существующих папирусов — «папирусе Ани» — пропущен достаточно большой фрагмент текста. Возможно, что эту ошибку совершил писец, хотя она не повлекла за собой изменения доктрины и не вызвала вмешательства жрецов. Виньетки действительно имеют особую ценность в том смысле, что в них иногда изображаются мифологические сцены и попадаются имена богов, которые нигде больше не встречаются. Именно благодаря этим формам искусства мы во многом обязаны имеющейся информации относительно сцен суда и египетских представлений о карме. Еще один пример — «папирус Анхаи», относящийся к времени правления XXII династии (Британский музей, экспонат №10472). Он имеет виньетку, на которой изображен процесс сотворения. Рисунок не совпадает с более ранними текстами «Книги мертвых». Для тех, кто заинтересовался этими фактами и может посетить Британский музей, сообщу, что данный папирус действительно стоит изучения — на нем изображено, как Неферы прибывают «с Запада» в некоем странном средстве передвижения.