Андрей Сидерский

Третье открытие силы

- свои критерии...

- Именно поэтому желательно не лгать самому себе.

- А если за всю жизнь тебя ничему другому никогда не учили?

- За которую из жизней?.. И - кто не учил?.. Окружающие?.. А при чем здесь они?.. Главное - прислушиваться к тем, кто ведет тебя изнутри тебя самого...

- То есть к Твоему голосу?.. Ты вел Мастера Чу, а теперь будешь вести меня...

- Я веду всех. Я вел тебя всегда, с самого твоего рождения. На этой планете...

- А были другие?

- И еще сколько...

- А кто вел меня там?

- Тоже Я, но только другой.

- Стало быть, Ты - мой Учитель...

- Можно сказать и так. Но лучше - один из твоих Учителей. А еще лучше - Я есть тот твой Учитель, который есть ты сам... На некотором очень-очень тонком плане - там, где не существует ничего, кроме Силы.

- А где существует что-либо, кроме Силы?

- Ты прав... Но ты понял, что Я хотел сказать.

- А другие Учителя? Если Они - это тоже Ты, то значит, Они - это также и я?

- Да. В известной степени. Но больше всего все-таки ты - это Я.

- Ты говорил, что тот, кого зовут дьяволом - это тоже Ты...

Отнюдь не случайно я вновь к этому вернулся. Умом я всегда понимал, что, с точки зрения господствующих в человечестве идей, желательно было бы принадлежать к так называемым Светлым Силам, но за всю эту жизнь мне ни разу не довелось столкнуться ни с одним Их представителем, чей образ не вызывал бы во мне никакого неприятия. Все, кто заявлял о своей принадлежности к Светлым и активно поднимался на правый бой с Силами Тьмы, всегда почему-то оказывались с душком.

Даже от самых чистых из них неизменно тянуло одной и той же эзотерической гнильцой - каким-то очень странным и тонким липким свойством, превращавшим общение с ними в занятие довольно-таки отвратительное. В этих людях никогда не было того, о чем они все время навязчиво толковали, а именно - терпимости.

Вместо нее жизненное пространство вокруг них плотно заполняла вязкая подчеркнуто благостная обволакивающая агрессивность их гипертрофированного чувства собственной значительности, в поле которой только они сами имели какие бы то ни было права на собственное мнение и отношение, всем же остальным надлежало эти права чтить и строго следовать определенной схеме борьбы с абстрактным Злом.

Любой шаг вправо или влево, вперед или назад, а особенно - шаги вширь - неумолимо карались склизким шепелявым заспинным и заглазным презрением с отлучением без права обжалования и ухода от возмездия... Мне очень не хотелось быть одним из них, куда в большей степени меня привлекала дерзкая свобода и твердая граненая ясность некоторых из тех, кого эти люди клеймили как Темных и кому было наплевать на шорох и шепот их слюноточивого осуждения.

- Дьявол - одно из моих проявлений, - ответил Он. - Чтобы создать новое, нужно разрушить то, что отжило и пришло в негодность. Нужно сделать так, чтобы отжившее само захотело разрушить себя...

- Но я не хочу быть разрушителем... - привычно покривил я душой.

А тебя никто не спрашивает. Почти все хотят быть хорошими и светлыми. По крайней мере, выглядеть такими в собственных глазах... Но не у всех получается. А те, у кого получается, не могут стать целостными. Если ты намерен достичь целостности, ты с неизбежностью принимаешь себя таким, какой ты есть. Ты видел когда-нибудь добро там, где нет зла? И, не зная тьмы, сможешь ли ты понять, что есть свет?

Это - исходная точка, ибо только разрушение отжившего пробивает дорогу новому...

Разрушение и созидание - две стороны одного и того же. Они не могут существовать одна без другой. Будучи однобоким, ты заживо разлагаешься и не можешь отыскать дорогу домой, потому что бродишь по замкнутому кругу, так как тебя все время ведет в одну сторону.

- Отыскать дорогу домой?

- Да. Ко Мне. К себе...

- Та дорога, которая вела в город, была дорогой домой?

- Да, дорога лунного света, по которой ты идешь - это дорога домой.

- Но сейчас я не иду по ней, сейчас я разговариваю с Тобой...

- Ты идешь по ней всегда. И особенно тогда, когда разговариваешь со Мной.

- А Мастер Чу - он тоже когда-нибудь должен вернуться домой?..

- Никто никому ничего не должен. Он может вернуться, если захочет.

- Но ведь дом у всех у нас - один?..

- Да.

- А он отправился совсем в другую сторону...