Кристофер ФАУЛЕР

КРЫШИ

наверх.

Она некоторое время назад работала секретаршей в одной из контор, расположенных в этом доме, и во время ленча принимала на крыше солнечные ванны, с изумлением вглядываясь в открывавшуюся перед ней панораму Лондона. Именно здесь Роза хотела положить начало своему новому хобби. Она уже видела: “Городской пейзаж”, фотографии Розы Леонард. Закинув камеру себе на спину, она поставила одну ногу на решетку, решив перелезть через нее.

Роза не сомневалась, что у Рене Бари никогда не было подобных трудностей. Никто не мешал ему делать его великолепные снимки, и у него всегда хватало денег на аппаратуру. Но она была уверена и в том, что тоже достигнет успеха, если, конечно, не потеряет интереса к фотографии, как это уже случилось с культуризмом и кинетической скульптурой.

Верх решетки был покрыт черной смазкой, чтобы ее легче было открывать и закрывать, поэтому рука у Розы соскользнула и под тяжестью аппаратуры она опять оказалась на тротуаре. Однако препятствия никогда не мешали Розе добиваться своего, и останавливало ее только опасение, как бы ее не приняли за грабительницу. К тому же она знала, что полицейские, заметив цветную женщину одну, всегда готовы приписать ей что угодно. Наверное, они смотрят слишком много детективов.

Дождь наконец кончился. Отряхивая джинсы, Роза обратила внимание на парочку пьяных солдат, шедших прямо к ней.

- Подержать тебе ножку, малышка? - спросил тот, что был повыше, широко улыбаясь и не отрывая глаз от ее бедер.

- Забыла ключ, - рассмеялась она в ответ.

Хорошо бы они были достаточно пьяны, чтобы поверить ей. И они поверили. В результате мучительных переговоров, продолжавшихся несколько минут и переперченных всякими намеками, Розе удалось убедить солдат, что им совершенно необходимо помочь ей перелезть через решетку, чтобы попасть на лестницу.

Большая часть крыши, как ей и запомнилось, была плоской, крашеной и посыпанной гравием, с грязными стеклянными куполами спереди и сзади. Пятью этажами ниже ехали машины, послушно следуя извилистому уличному руслу, а наверху, если не считать перекрестков, крыши примыкали одна к другой примерно на полмили, точно так же как это было в дни застройки.

Установив штатив, Роза вдруг заметила, что к северу улица идет на подъем до пересечения с Оксфорд-стрит. Сверху хорошо смотрелась Пиккадилли, зато могучие здания Пэлл-Мэлл закрывали собой фонтаны парка Святого Иакова. Роза повернулась кругом, чтобы вставить пленку в аппарат, и налетевший ветер растрепал ей волосы. За Риджент-стрит начинался Сохо с бесчисленными трубами, башенками и навесами, с покатыми и плоскими крышами, двускатными и односкатными, развернутыми в разные стороны и покрытыми Бог знает чем. Зато там, где стояла Роза, крыши были добротные, просторные и однотипные. Многоплановая перспектива словно ждала быть запечатленной на пленку.

Около получаса Роза ходила по крыше из конца в конец, примериваясь и приглядываясь, пока не заметила на соседнем доме небольшой каменный выступ, который изображал, как ей показалось, трех граций или трех нереид, выплывающих из каменного моря. Ей было непонятно, зачем эта прелестная троица помещена там, где ее никто не видит, и она подумала, что, может быть, на других крышах тоже есть что-нибудь похожее.

Между следующими двумя зданиями было расстояние фута в три с единственным назначением - разделить два владения. Когда Роза глянула вниз, у нее закружилась голова, но она верила в то, что страхам надо противостоять действием, и теперь ей подвернулся очень удобный случай испытать себя. Сначала она перебросила на другую крышу сумку, потом прыгнула сама.

Радость, которую она почувствовала, убедившись в том, что все сошло благополучно, была сильнее всего того, что ей пришлось испытать, фотографируя. Отряхнувшись, Роза стала осматриваться кругом. По-видимому, на эту крышу никто не поднимался уже несколько лет, так она была замусорена, завалена строительными материалами. Похоже, здесь собирались проводить какие-то работы, но потом раздумали. Тут было даже напоминающее палатку сооружение из проржавевшего железа, на котором висел замок.

Роза посмотрела вниз и увидела толстый слой грязи на окнах верхнего этажа. Потом она принялась снимать. Часы показывали начало первого.