ветхозаветных текстов не упоминает источник”. И далее в примечании: “Например, в апокрифическом “Евангелии от Фомы” 70-е изречение приводит притчу о злых виноградарях весьма близко к тому, как она изложена в канонических евангелиях. Отсутствует лишь комментарий Иисуса, в котором Он ссылается на Ветхий Завет. (Мф. 21:42)”.1 (Кураев А. Сатанизм для интеллигенции... С.75)
Данный тезис хорош и для сторонников поздней датировки: мол, нет цитат на ВЗ - отрицательное отношение к нему – автор является дуалистическим гностиком - текст создан не раньше II века н. э. Но в Фм вообще отсутствуют какие-либо ссылки, это только сборник некоторых высказываний Иисуса, а не стенографическая запись Его многолетней проповеди. Автору текста важно, что сказал Спаситель, а не есть ли сказанному параллели в ВЗ, даже если на них указал Сам Иисус. Сравнение Фм и любого из канонических евангелий показывает, что составитель логий вообще оставил огромное количество ценной информации за пределами текста. Но если автор Фм не описал крестных страданий Христа, то это не значит, что он их отрицал! Лаконичность текста лишь доказывает, что Фм - “полуфабрикат”, начальная форма письменной традиции об Иисусе.
Притчу о злых виноградарях, о которой с упреком в сторону Фм пишет Кураев, проанализировал немецкий экзегет И. Иеремиас. По его мнению, “основа притчи принадлежит Иисусу, который в ситуации полемики с идеологами еврейской общины сознательно использовал знакомый его слушателям образ из книги Исайи”. (Цит. по: Лезов С. В. История и герменевтика... С.125) Соответственно, для самого Фомы и возможных читателей-иудеев не нужно было вносить в текст еще и пояснение-ссылку. Указание на источник необходимо при переводе исходных текстов на греческий, для читателей из другой религиозной и культурной среды.
Многие данные свидетельствуют, что Фм имеет параллели с первыми христианскими текстами (например, с Евангелием евреев), и, возможно, использовался как исходный материал при их создании. Логии 1, 35, 81 почти дословно совпадают с речениями Иисуса, найденными в Египте в конце XIX века (весьма вероятно, что логии из Оксиринха также были записаны раньше канонических евангелий). В Строматах Климента Александрийского также приводится Фм1, но со ссылкой на Евангелие евреев (Климент уточняет, что схожая мысль есть и в Преданиях апостола Матфия), и полный вариант Фм 37. В VI веке речение 57 из этого апокрифического, уже два столетия как запрещенного источника известно Августину Блаженному!2 Параллельные места с Фм встречаются у апостола Павла (Эфес. 2:4; Гал.3:28), у апостола Варнавы (Фм 58 в IX главе; Фм 81 в XII), в посланиях Климента Римского коринфянам (подлинном и псевдо-). Причем во Втором послании - псевдо-Климента (первая половина II века) фрагмент, близкий Фм 27 цитируется как “Сам Господь сказал...”. Цитирует логии Фомы и Ориген.
Использование Фм заметно и в Евангелии детства (раньше, до находок в Наг-Хаммади его было принято называть Евангелием от Фомы). Автор, представляющийся Фомой израильтянином, в своем фантастическом повествовании использует переработанные фрагменты Мк (2 раза), Лк (не менее 4 раз) и Деяния апостолов (2 раза). И в этом же тексте не менее 4 раз присутствует Фм, конечно, в переработанном виде. Значит, для жившего во II веке автора Евангелия детства, этот источник был не менее известен и авторитетен, чем каноническое Лк.
Сравнительный анализ новозаветных евангелий также свидетельствует в пользу ранней датировки Фм. Например, самые ранние Мк и Ин не содержат заповедей блаженств. У Фм эти заповеди разбросаны по тексту в виде отдельных речений, а у Лк и Мф уже собраны в одну проповедь (6:20-22 и 5:3-11 соответственно). И Фм прекрасно позволяет объяснить, почему же Нагорная проповедь (у Лк – “на равнине”) отсутствует в Мк и Ин.
Заповеди действительно были сказаны, но как отдельные речения (это показывает Фм), и авторы Мк и Ин опустили их, так как значимого материала – “слов Господа” - у них было столько, что “не вместить”. (Ин. 21:25) В Фм заповеди приведены так, как они были произнесены - разрозненно, а создатели Мф и Лк, используя свою благочестивую фантазию, превратили отдельные логии в единое повествование. Возможно, объединение речений было произведено еще в устной традиции.
При этом получилось два противоположных друг другу текста. Мф: “Увидев народ, Он взошел на гору, и когда сел, приступили к нему ученики Его. И Он, отверзши уста свои, учил их...” (5:1-2) Автор считает нужным сообщить, что, прежде чем сказать, Иисус открыл рот.