гусеницы и кокона.
Подобные переживания могут сопровождаться получением богатейших знаний о животных и их жизни. Многочисленные клинические наблюдения такого рода находят независимое подтверждение в книге Лэмба Волшебник с верховьев Амазонки (Lamb, 1971). Эта книга во многом похожа на серию Карлоса Кастанеды, описывающего свое обучение у мексиканского колдуна Дона Хуана. В этой истории, происходящей в джунглях Амазонки в начале века, полуграмотный шаман перуанских индейцев амахуака в своих видениях, вызванных приемом аяхуяски (йаге) - психоделического снадобья из джунглевой лианы Banisteriopsis caapi, видит появление белых людей, ищущих каучук. Он посылает воинов, чтобы захватить определенного молодого человека и обучает его своему ремеслу, готовя к роли культурного посредника.
Обучение охотников племени амахуака предполагает групповое принятие аяхуаски. Под влиянием этого психоделика у участников возникают видения животных, на ксторых охотится племя. Они могут настроиться на них и отождествиться с ними настолько полно, что непосредственно узнают об их инстинктах и привычках, что увеличит их охотничий успех, поскольку они всегда могут переходить от сознания охотника к сознанию животного и перехитрить свою жертву.
Первый пример, который я хочу здесь привести, относится к ЛСД-сеансу одного серьезного исследователя, решившего после знакомства с моими книгами поделиться со мной своими записями. Затем у меня было очень реальное переживание превращения в орла. Я парил, искусно используя воздушные течения и тончайшие изменения положения крыльев. Я просматривал глазами территорию под собой в поисках жертвы. Все, что я видел на земле, казалось увеличенным, как будто я смотрел через бинокль. Я мог разглядеть мельчайшие детали поверхности земли. Я, повидимому, реагировал на изменения в визуальном поле. Как только я замечал движение, мои глаза как бы примерзали к этому месту и давали большее увеличение. Это было похоже на туннельное видение, смотрение через длинную узкую трубу. Чувство, что мои переживания точно воспроизводят механизм видения хищных Следующая иллюстрация принадлежит отчету о систематическом самоисследовании молодой женщины; оно началось во время занятий по холотропному дыханию и продолжилось на психоделическом сеансе. Отождеетвление с животным интересным образом сочетается здесь с мотивом ритуального танца, представляющего это животное.
Несколько лет назад на дыхательном сеансе у Грофов я превращалась в большую кошку - тигра или ягуара, - прыгающую и нападающую с открытой пастью. Это переживание произвело на меня сильное впечатление, и я зарисовала его.
Примерно год спустя на терапевтическом психоделическом сеансе я снова соединилась с кошачьей энергией. Я чувствовала себя молодой африканской женщиной, танцующей ритуальный танец, подражая львице. Давая своему телу двигаться в ритме этого танца, я почувствовала особые движения плеч, верхней части спины, шеи и головы. У меня было сильное чувство, что я не только представляю львицу, но действительно становлюсь ею.
Я почувствовала, что львица определяет свою потребность в пище не по ощущениям в желудке; втягивание головы между поднятыми плечами позволяет ей почувствовать, нужна ли ей пища, чтобы получить жир, который скапливается у нее между лопатками. У меня не оставалось сомнений по поводу функций большой подушечки на шее и плечах больших кошек, хотя я и не занялась подтверждением этого факта.
Через две недели я слушала образовательную передачу относительно веса тела. Лектор Уильям Беннет коротко сопоставлял способы накопления жира у человека и у животных. Он описывал так называемый коричневый жир, не свойственный человеку, но обычный для некоторых животных. Этот жир откладывается у них в виде подушечки около лопаток, и его количество должно поддерживаться на определенном уровне, чтобы обеспечивать достаточную энергию организму животного. Последний пример принадлежит Питеру Стэффорду, принимавшему йаге со своими друзьями в Огненной долине около Лас-Вегаса (Aaronson and Osmond, 1970) Поверхность воды мерцала и манила к себе. Скоро мы спустились к кромке воды, полные желания потянуться и поплавать, погрузиться в воду, закружиться в водовороте. Единственной помехой был купальный костюм, который казался таким ненужным и неестественным! Тем более что я стал змеей, извивающейся в воде. Я нырял и выныривал из топи. Через некоторое время я почувствовал себя лягушкой и начал двигаться длинными толчками. И в том и в другом случае вода казалась естественной средой обитания,