Надежда Первухина

Имя для ведьмы - 3

мысли, если Роман находится в ее прекрасном обществе?!

Вампир смущенно потер переносицу и вдруг прочел:

Пожалуй, стану рисовать

Тот дом, в котором мы когда-то

С тобой любили жить богато

И не любили рисковать.

Ты выставляла там в окно

Герань, зацветшую пурпурно.

А я писал там каламбур, но

Ведь это было так давно!

Мы завели кота, и кот

Мурлыкал, ластился и охал...

Его я нарисую охрой,

Округло, нежно и легко.

А где теперь тот кот и дом -

Картинка в раме, над кроватью...

Зачем же начал рисовать я?

Чтоб не забыть о счастье том...

Маша хотела было спросить, кто та, которая в Ром-кином стихотворении увлекалась разведением герани, но вампир уже, видимо, сам застеснялся своего поэтического всплеска и потому весьма будничным голосом предложил:

- Пойдем кофе пить.

Маша подчинилась и пошла пить кофе и листать роскошные глянцевые каталоги мировых мебельных фирм. И больше не разговаривала с вампиром о портрете девушки в королевском платье, изображавшем на самом деле графиню Варвару Кадушкину, в девичестве Собаньскую, почившую во цвете лет и бывшую матерью художника Романа.

... Когда они, как обычно, прощались возле Машкиной квартиры, дверь неожиданно открылась и на пороге появилась источающая ехидство Дарья Премудрая.

- Добрый вечер, - ядовито улыбаясь, поприветствовала она парочку. - Нагулялись?

- А тебе какое дело? - моментально вспыхнула Маша, а вампир смущенно потупился.

- Мне-то - ничего... И что, - Дарья оценивающим взором окинула Романа с головы до пят, - это и есть тот самый вампир?

- Тот самый, - покаянно подал голос Кадушкин-младший. - Позвольте представиться: Роман.

- Я в курсе. Как меня зовут, вы наверняка знаете.

- Дарья, простите, вижу, вы не в настроении. Я уже ухожу. Маша, я позвоню завтра.

- Нет, отчего же! - чуть ли не хором воскликнули обе сестрицы. - Заходите к нам! Будем ужинать... Роман поломался для вида, но вошел. В коридоре он немного задержался.

- Ваша мама молодец, - сказал он сестрам. - Поставила такое защитное поле мощное. К вам сюда не проберется ни одно враждебно настроенное существо.

- Не понимаю, - надменно сказала Дарья.

- Дашка не верит в магию, отрицает существование ведьм, вампиров и всех прочих. Ты, Рома, с ее точки зрения, не существуешь.

- Машка, прекрати свою неуместную иронию. Не вижу ничего смешного в том, что у человека есть свои убеждения! - отрезала Дарья. - Чем питается твой вампир? Крови у нас в холодильнике нет.

- У него аллергия на кровь. Можешь не волноваться. Компания расположилась в гостиной, где на полках дремали старые модели парусных кораблей.

- Здесь очень уютно, - похвалил обстановку вампир-дизайнер.

- Да? А я считаю это мещанской экзотикой, - срезала вампира Дарья. Она вообще держалась напряженно, видимо, не могла определить, как ей относиться к вампиру, то ли признать его существование, то ли продолжать изображать из себя диссидента в лагере конформистов.

- Дашка, не порть настроение. Скажи, что тебе просто завидно: я гуляла, а ты, как мышь, все сидишь со своими книжками...

- Ничего подобного! Было бы чему завидовать! Пустое времяпровождение.

- А вот и не пустое! Между прочим, Рома работает дизайнером интерьера. Вот. А еще он настоящий художник...

Дарья скептически поджала губы. Видимо, ей хотелось услышать, что этот гнусный вампир работает в морге или в ритуальной конторе. Другие профессии не подходили к его имиджу.

Однако хитрый вампир знал, как польстить неприступной Дарье.

- А кого вы сейчас читаете, Даша? - спросил он.

- Камю.

- “Бунтующий человек”? Помню, читал. В переводе его сложно воспринимать, поэтому я предпочел подлинник. Я слышал, вы увлекаетесь философией... Скажите, Даша, а как вы относитесь к философии последователей августинизма? Вам интересна антропологическая концепция Эриугены?

Дарья приуныла. Августинизм и Эриугена были ей не по зубам.

И тут вампир сразил юную интеллектуалку окончательно.

- Homo sum et nihil humanum a me alienum puto, - с правильным римским “h” произнес он. - Я человек, и ничто человеческое мне не чуждо. Впрочем, в моем случае следует говорить: “Я вампир, и ничто человеческое мне не чуждо”. Я очень рад знакомству с вами, Даша. Хотите, я принесу вам весьма интересную книгу. “О существах несуществующих”. Она написана неизвестным автором где-то в конце пятнадцатого века. Там много написано о таких, как... я.

- Принесите...

Марья, ревниво следившая за этим диалогом, вдруг поднялась с дивана:

- Не буду вам мешать! - и ушла на кухню. Роман вскочил за ней следом:

- Маша!