Надежда Первухина

Имя для ведьмы- 2

пошла-поплыла, покачивая костлявыми бедрами, будто не он, полковник Кирпичный, а она - гейша чокнутая - и есть главное начальство в их образцово-показательной колонии!...

Вот после этого полковник и напился в компании Гарика Ракетского и Семена Ржевского. А надобно сказать, ящик водки таковым людям на вечер, что слону дробина.

Слабоват только на голову стал несгибаемый полковник Кирпичный после таких-то попоек. Посему опохмеляться любил с чувством и обстоятельно. И одним из этапов серьезной, вдумчивой опохмелки как раз и являлся переучет вверенного заботам полковника спиртного.

Была в сегодняшнем утреннем переучете и еще одна надобность. Какие-никакие, а поминки по пятерым ушедшим в мир иной товарищам справить персоналу надо. Неизвестно ведь, привезут ли с собой выпивку безутешные родственники...

- Не хватит, - печалясь, трезвел полковник Кирпичный и тыкал в замусоленные кнопки китайского калькулятора. - Как есть не хватит. Эх, пацаны, пацаны, что ж вы так в одночасье-то сковырнулись!

С этими грустными мыслями и вышел полковник Кирпичный из тесного, слабоосвещенного складского помещения навстречу новому дню. День не обещал быть солнечным, а только вежливо на это намекал. Полковник двинулся к баракам, щурясь от неяркого осеннего солнышка, и с прищура-то своего и не заметил сперва, кто это ему браво так крикнул:

- Здравия желаю, товарищ полковник!

Полковник машинально отмахнул рукой честь, но тут солнце перестало ослеплять его глаза, и он сумел разглядеть приветствовавшего. А как разглядел, так понял, что, видно, и по его грешную душу пришла матушка белая горячка. Потому что здравия полковнику пожелал не кто иной, как молоденький лейтенантик Прошкин, скончавшийся в результате укушения крысой и сепсиса, вчера лично полковником и врачом Ией Карловной освидетельствованный как труп!!!

- Чур меня! - громким шепотом сказал полковник, перекрестился и выматерился. Однако вопреки всем произведенным манипуляциям бывший вчера мертвым Прошкин никуда не пропал, а стоял, как-то застенчиво и в то же время нагло глядя на начальника.

- Ты кто?! - прохрипел полковник Кирпичный и на всякий случай попятился. “Солдат молоденький, в пилотке новенькой, у гимнастерки тот же цвет...” - неизвестно почему пропел эту строчку в воспламенившемся мозгу полковника тоненький девичий голосок. “Отставить панику!” - сам себе приказал полковник и заставил взгляд сфокусироваться на бывшем покойнике.

- Да вы что, товарищ полковник? - чуть обиженно удивился вчерашний покойник. - Это же я, младший лейтенант Прошкин! Прибыл две недели назад для несения охранной службы на объекте!

Говорил младший лейтенант очень убедительно, и ничего мертвого в нем, хоть тресни, не наблюдалось. Был Прошкин круглолицым, щекастым парнишкой с густыми рыжими ресницами и россыпью веснушек на курносом носу. Словом, выглядел живее всех живых и даже живее самого полковника Кирпичного. Только была в парнишке одна странность, которую Кирпичный по неразумию своему вовсе не заметил. Зрачки глаз Прошкина были ненормально-черными, и в глубине их горел какой-то мертвый огонь. Потому и щурился младший лейтенант, не смотрел на выморочное осеннее солнце, и неприятно подергивались его опушенные рыжими ресницами веки...

- Прошкин, говоришь, - протянул полковник и втянул носом воздух. Показалось ему, что палая листва вокруг пахнет мертвечиной. - Как же так, младший лейтенант Прошкин? Тебя ведь намедни крыса укусила...

- Так точно, товарищ полковник! - излишне жизнерадостно подтвердил сей печальный факт укушенный.

- И вроде ты, как бы это сказать, разболелся да и помер вчера. Совсем помер...

- Так точ... То есть не так все было, товарищ полковник! - Из-под ресниц метнулся хитрый, нечеловеческий какой-то взгляд. - Я просто как в сон провалился. В этот... ле-тар-ги-чес-кий, вот! Лежу, слышу, как товарищ доктор с вами про смерть говорит, как плачет, а сам ничего сказать не могу. Никаким членом не могу пошевельнуть. Даже дышать не получалось, верите?

- Ну-ну...

- Полежал я вот так, весь изнутри холодный, не знаю, сколько времени. А потом как будто тепло по мне разлилось! И сила откуда-то взялась. Я встал да и пошел из больнички-то, думаю, дело идет к утру, вот полковник-то обрадуется, как узнает, что все мы живы!

- Все вы? - быстро переспросил Кирпичный. - Все пятеро?!

- Так точно! Сержант Полоскун, сержант Лохеидзе, младший лейтенант Очко, лейтенант Кващенко... И я!

- Так, понятно, - сказал полковник, хотя ему все равно было ничего непонятно. - И где они?