Доннер Флоринда

Жизнь в сновидении

каждую комнату.

- А она в маленьком домике, - упрямо повторил старик, вглядываясь в меня так же пристально, как он глядел на горящие листья. Лукавая искра в его глазах вызвала во мне желание дать ему пинка.

- Каком маленьком ... - Мой голос угас, когда я припомнила другой дом, виденный мною в момент приезда. Сама мысль об этом месте причинила мне почти физическую боль.

- Вы могли бы мне сразу сказать, что Эсперанса находится в маленьком домике, - брюзгливо сказала я. Исподтишка я огляделась вокруг, но дома не было видно. Высокие деревья и стена за ними скрывали его из виду. - Сейчас я пойду и посмотрю, в самом ли деле Эсперанса там, где вы говорите, - сказала я, поднимаясь на ноги.

Старик тоже встал и, повернувшись к ближайшему дереву, снял висевшую на нижней ветке масляную лампу и джутовый мешок. - Боюсь, я не смогу тебе позволить идти туда одной, - сказал он.

- Это еще почему? - уязвленно возразила я. - Возможно, вы об этом не знаете, но я здесь гостья Флоринды. И вчера вечером я побывала в маленьком домике. - Я сделала небольшую паузу, а потом веско добавила: - Я точно там была.

Он внимательно меня выслушал, но лицо его выражало сомнение.

- Туда не так просто попасть, - предупредил он меня наконец. - Я должен приготовить для тебя тропу, я должен... - Тут он оборвал себя на полуслове, явно не желая чего-то говорить. Он пожал плечами и повторил, что должен приготовить для меня тропу.

- Что там еще готовить? - раздраженно спросила я. - Вы что, должны прорубаться через заросли чапарраля с помощью мачете?

- Я смотритель. Я готовлю тропу, - упрямо повторил он и присел на землю, чтобы зажечь масляную лампу. Брызнув маслом на ветру, лампа вспыхнула ровным огнем. Его черты стали почти бесплотными, лишенными морщин, словно свет лампы сгладил отметины времени. - Как только я закончу сжигать эти листья, я сам тебя туда отведу.

- Я помогу вам, - предложила я. Совершенно ясно, что выжившего из ума старика надо было как-то ублажить. Я вслед за ним принялась обходить лужайку и собирать листья в кучки, которые он тут же сжигал. Как только зола остывала, он сметал ее в джутовый мешок. Мешок был окантован пластиком. Эта своеобразная деталь - пластиковая окантовка - пробудила полузабытые воспоминания детства.

Пока мы сметали кучки золы в мешок, я рассказала ему, что когда я ребенком жила в деревушке вблизи Каракаса, меня по утрам часто будил шорох грабель. Тогда я выскальзывала из постели и на цыпочках пробиралась по коридору, мимо комнат моих родителей и братьев в салон, выходивший на площадь. Стараясь не скрипеть петлями, я открывала деревянные ставни на окнах и протискивалась через кованую решетку. Старик, чьей обязанностью была уборка площади, всегда встречал меня беззубой улыбкой, и вместе мы сгребали в кучки листья, опавшие за ночь,- прочий сор убирался в мусорные ящики. Мы сжигали кучки листьев, а остывшую золу сметали в джутовый мешок с шелковой окантовкой. Он утверждал, что водяные феи, живущие в священном ручье в ближних горах, превращают эту золу в золотую пыль.

- А вы тоже знаете о феях, которые превращают золу в золотую пыль? - спросила я, видя, как понравилась моя история смотрителю.

Он не ответил, а только рассмеялся так весело и самозабвенно, что и я не смогла удержаться от смеха. Не успела я глазом моргнуть, как мы добрались до последней кучки золы у сводчатого прохода в углублении стены; узкие деревянные ворота были распахнуты настежь.

За зарослями чапарраля, почти скрытый сумерками, стоял другой дом. В окнах его не было ни огонька, и он словно уплывал от меня в даль. Задавшись вопросом, не является ли этот дом плодом моего воображения, местом, запомнившимся в сновидении, я все время моргала и протирала глаза. Что-то здесь не так, решила я, вспомнив, как заходила прошлым вечером в дом ведьм вместе с Исидоро Балтасаром. Меньший дом стоял тогда справа от большего. Как же тогда, спрашивала я себя, могла я видеть это место из ведьминого заднего двора? Пытаясь сориентироваться в пространстве, я перемещалась то туда, то сюда, но не смогла определить, где нахожусь. Я наткнулась на старика, сидевшего на корточках у кучки золы, и упала.

С поразительной ловкостью он поднялся и помог мне встать. - Ты вся в золе, - сказал он, отирая мне лицо завернутой манжетой своей защитной рубашки.