Доннер Флоринда

Жизнь в сновидении

такая грубая брань.

- Впрочем, я думаю, язык существует на то, чтобы им пользоваться, - задумчиво промолвил он, - а брань следует применять тогда, когда этого требуют обстоятельства.

Меня это не развеселило. И как только приступ жалости к себе миновал, я принялась в обычной своей манере размышлять над его утверждением, что будто бы все мои преимущества заключаются в светлых волосах и голубых глазах.

Должно быть, по моему виду Мариано Аурелиано понял, что я чувствую, потому что он начал уверять меня, что сказал это только чтобы вывести меня из равновесия, и на самом деле в этом нет ни грамма правды. Я знала, что он лжет. На мгновение я почувствовала себя оскорбленной дважды, а потом с ужасом осознала, что все мои оборонительные заслоны сломлены. Я согласилась с ним. Все, что он говорил, точно попало в цель. Одним ударом он сорвал с меня маску и, так сказать, разрушил мой щит. Ни один человек, даже мой злейший враг, не мог бы нанести мне такого прицельного разрушительного удара. И все же, что бы я ни думала о Мариано Аурелиано, - я знала, что моим врагом он не был.

От осознания всего этого у меня слегка закружилась голова. Словно некая невидимая сила крушила что-то внутри меня: это было мое представление о себе. То, что придавало мне силу, теперь опустошало меня.

Мариано Аурелиано взял меня за руку и повел к кофейне.

- Давай заключим перемирие, - сказал он добродушно. - Ты нужна мне, чтобы оказать одну услугу.

- Тебе достаточно попросить, - ответила я, стараясь попасть ему в тон.

- Перед тем, как ты сюда приехала, я зашел в эту кофейню купить сэндвич, но меня практически отказались обслужить. А когда я пожаловался, повар выставил меня за дверь.

Мариано Аурелиано удрученно взглянул на меня и добавил:

- Если ты индеец, такое иногда случается.

- Пожалуйся на повара управляющему, - воскликнула я в праведном гневе, загадочным образом начисто забыв о своем собственном смятении.

- Мне бы это никак не помогло, - доверительно сообщил Мариано Аурелиано.

Он заверил меня, что единственный способ, каким я могла ему помочь, состоял в том, чтобы я сама зашла в кофейню, села за стойку, заказала изысканное блюдо и подбросила в свою тарелку муху.

- И обвинила бы в этом повара, - закончила я за него.

Весь план выглядел настолько нелепым, что заставил меня расхохотаться. Но как только я поняла его истинную цель, я пообещала сделать то, о чем он меня просил.

- Подожди здесь, - сказал Мариано Аурелиано и вместе с толстяком-индейцем, с которым я еще не была знакома, отправился к пикапу, припаркованному на улице. Пару минут спустя они вернулись.

- Кстати, - сказал Мариано Аурелиано, - вот этого человека зовут Джон. Он индеец племени юма из Аризоны.

Я уже хотела спросить, не колдун ли он тоже, но Мариано Аурелиано опередил меня.

- Он самый младший член нашей группы,- доверительно сказал он.

Нервно хихикнув, я протянула руку и сказала рада познакомиться.

- Я тоже, - ответил Джон глубоким звучным голосом и тепло сжал мою ладонь в своей. - Надеюсь, больше мы с тобой драться не будем, - улыбнулся он.

Не будучи слишком высоким, он излучал живость и силу великана. Даже его крупные белые зубы казались неразрушимыми. Джон шутя пощупал мой бицепс.

- Бьюсь об заклад, ты можешь свалить с ног мужика одним ударом, - сказал он.

Но не успела я извиниться перед ним за свои удары и ругань, как Мариано Аурелиано вложил в мою ладонь маленькую коробочку.

- Муха, - шепнул он. - Тут Джон предложил, чтобы ты надела вот это, - добавил он, извлекая из сумки черный кудрявый парик. - Не беспокойся, он совершенно новый, - заверил он меня, натягивая его мне на голову. Затем он оглядел меня с расстояния вытянутой руки. - Неплохо, - задумчиво произнес он, удостоверившись, что длинная прядь моих светлых волос как следует упрятана под парик. - Я не хочу, чтобы тебя кто-нибудь узнал.

- Мне нет необходимости изменять внешность, - заявила я. - Можете мне поверить, у меня нет ни одного знакомого в Тусоне. - Я повернула боковое зеркальце своей машины и взглянула на себя. - Не могу я туда войти в таком виде. Я похожа на пуделя.

Укладывая непокорные завитки, Мариано Аурелиано глядел на меня с действовавшим мне на нервы выражением веселья.

- Так вот, не забудь, что ты должна сесть за стойку и закатить жуткий скандал, когда обнаружишь муху у себя в тарелке.

- Почему?

Он посмотрел на меня, как на слабоумную.

- Ты должна привлечь внимание и унизить повара, - напомнил он.