Рассел Бертран

Во что я верю

Бертран Рассел.Бертран Рассел

Работа впервые вышла в Лондоне в 1925 г.:

Russell В. What I Believe. L., 1925.

Настоящий перевод выполнен А. А. Яковлевым по изданию:

Russell В. Why I Am Not a Christian. L., 1957.

В предисловии к первому изданию книги Рассел писал: Я попытался сказать, что я думаю о месте человека во вселенной и о том, насколько он способен достичь благосостояния... В делах человеческих, как мы можем видеть, есть силы, способствующие счастью, и силы, способствующие несчастью. Мы не знаем, какие из них одержат верх, но чтобы поступать мудро, мы должны знать о них. В судебном процессе, организованном церковниками в 1940 г. в НьюЙорке и нацеленном на дискредитацию научных заслуг Рассела, работа фигурировала в качестве основной. Отрывки из нее широко цитировались в печати, большей частью для того, чтобы представить философию Рассела в ложном свете - как апофеоз аморализма.

I. ПРИРОДА И ЧЕЛОВЕК Человек - часть природы, а не что-то ей противоположное. Его мысли и движения следуют тем же законам, что и движения звезд и атомов. По сравнению с человеком физический мир велик - он больше, чем считали во времена Данте [1];

впрочем, он не так велик, как это казалось еще сто лет назад. Как вширь, так и вглубь, как в большом, так и в малом наука, видимо, достигает пределов.

Считается, что Вселенная имеет ограниченную протяженность в пространстве и свет может пропутешествовать вокруг нее за несколько сотен миллионов лет.

Считается, что материя состоит из электронов и протонов, которые имеют конечные размеры, и что их число в мире конечно. Вероятно, их движения не непрерывны, как раньше думали, а происходят скачками, каждый из которых не меньше некоторого минимального скачка. Законы этих движений, судя по всему, суммируются в нескольких очень общих принципах, с помощью которых можно рассчитать прошлое и будущее мира, если дана любая малая часть его истории.

Физическая наука, таким образом, приближается к этапу, когда она будет завершена и станет поэтому неинтересной. Если мы знаем законы, управляющие движениями электронов и протонов, то все остальное - просто география, собрание конкретных фактов, говорящих о распределении частиц по каким-то отрезкам мировой истории. Общее число фактов географии, необходимых для того, чтобы рассчитать мировую историю, видимо, не слишком велико. Теоретически их можно было бы записать в большую книгу, а книгу поместить в Сомерсет Хаусе вместе с вычислительной машиной: поворот рычага позволил бы исследователю найти новые факты, принадлежащие другому времени, нежели то, к которому относятся факты уже зарегистрированные. Трудно представить себе что-либо более скучное и непохожее на ту радость, которую вызывало до недавней поры даже самое небольшое открытие. Кажется, будто мы штурмуем неприступную гору, но на покоренной вершине работает ресторан, в котором подают пиво и работает радио.

Но во времена Ахмеса [2] даже таблица умножения, вероятно, вызывала восторг.

Человек тоже частица этого скучного физического мира. Его тело, подобно всей остальной материи, состоит из электронов и протонов, которые, как мы знаем, подчиняются тем же законам, что и электроны и протоны, составляющие животных или растения. Некоторые ученые считают, что физиологию никогда не удастся свести к физике, но их аргументы не очень убедительны - разумнее даже было бы считать их неверными. То, что мы называем мыслями, зависит, видимо, от организации извилин в мозгу - точно так же, как путешествия зависят от дорог и иных путей сообщения. Явно химического происхождения используемая для мышления энергия. К примеру, недостаток иода в организме превращает разумного человека в идиота. Феномены сознания, вероятно, связаны с материальной структурой. Если это так, то единичный электрон или протон не могут мыслить - точно так же, как один человек не может сыграть футбольный матч. У нас нет также оснований полагать, что индивидуальное мышление продолжает существовать после смерти тела, ведь смерть разрушает организацию мозга и рассеивает потребляемую извилинами энергию.