Гектор

Кастанеда (Художественный вымысел и действительнос

но ни одна часть не может дать представления о смысле целостной структуры. Мы же как философы хотим осмыслить целостную структуру. (Именно поэтому философия может быть только аналитической при рассмотрении данных, но синтетической, конструктивной, систематической при решении тех задач, которые она призвана решить.) Отсюда вытекают два важных методологических принципа, которыми мы будем руководствоваться: (1) мы должны собрать обширную коллекцию сложных и разнообразных данных, чтобы увидеть как можно больше ключевых моментов нашей гипотетической модели и (2) наша теория может носить лишь предварительный характер и предусматривать уточнения и модификации, необходимые для включения в более общую теорию.

III. Некоторые критерии адекватности онтологической теории художественного вымысла

Обзор данных и соображения, высказанные выше в разделе I, открывают несколько решающих моментов, которые должны быть соотнесены с и объяснены любой теорией структуры нашего опыта, связанного с художественным вымыслом. Это моменты, мимо которых не может пройти наша гипотетическая онтологическая модель. В этом смысле они представляют критерии адекватности любой онтологической теории как художественного вымысла, так и действительности, а именно: (С1) Мысль индифферентна к вопросу о существовании: мы можем думать как о существующем, так и о несуществующем, притом не только когда мы заблуждаемся (как в том случае, когда мы полагаем, что в Канаде существует король), но также и когда мы знаем, что мы думаем о несуществующем (как в том случае, когда мы намеренно создаем художественное произведение или обсуждаем мифические сущности).

(С2) Объектом нашей мысли является прежде всего то, что мы полагаем реальным. Поскольку мышление представляет собой мощное средство покорения того, что нас окружает, в целях выживания и улучшения качества нашей жизни, первичным типом мышления является такой тип, объект которого мыслится как часть реального мира, т. е. мира, управляемого законами природы. В формулировке Канта, ничто не является [действительным или реальным] объектом для нас, пока оно не предполагает всю сумму эмпирической действительности в качестве условия его возможности (Критика чистого разума, А5 82 = 610) (С3) Мысли о мире художественного произведения - его персонажах, положении дел или ходе событий как таковом - это мысли об объекте как о чем-то нереальном, не управляемом законами природы в действительном мире: это в полной мере иллюстрирует контраст между текстами Краута (N*) и МакДжона (R*): думать о фрагменте вымышленного мира как о вымысле значит мыслить определенное содержание (объекты, свойства, положения дел) как нечто отдельное (отделенное) от реальности, хотя бы мир вымысла и реальный мир управлялись одними и теми же законами.

(C4) То, что происходит с вымышленными сущностями, является продуктом творчества: события не имеют онтологического статуса, независимого от сюжета, в котором функционируют вымышленные сущности. До тех пор, пока Краут не создал своего Будущее есть, вымышленный Рандольф не был задушен вымышленной Памелой.

(С5) Вымышленный объект не является объектом действительности, как бы детально и полно он бы ни был описан и сколь бы значительной ни была степень совпадения его описания с исторически засвидетельствованными фактами. Это очень наглядно показывает сопоставление (R*) и (N*).

(С6) Некоторые вымышленные сущности не являются даже возможными объектами: в некоторых историях фигурируют противоречивые объекты, причем иногда противоречия вводятся намеренно.