Гектор

Кастанеда (Художественный вымысел и действительнос

этого краткого наброска теории G-CCC скажем несколько слов о признаваемых этой теорией принципах истинности субъектно-предикатных пропозиций. Для удобства будем представлять ядерное множество обличия а как (а), а не индивидуальное обличие, ядро которого составляет объединение ядра (а) и множества {F-овость} - как а [F]. Мы называем обличие а [F], соответствующее обличию а, F-проекцией а [the F-protraction of a]. Далее следуют правила истинности теории G-CCC, где C* - консубстанциация, C** - консоциация, а *C - конфлация, а а [F] является репрезентацией внутренней предикации F-овости обличию а, т. е. предложения вида a is-internally F [а есть внутренне F].

(IP.T1) а[F] истинно, если и только если F-овость I /а /.

(*C.T1) *C(а, в) истинно, если и только если /а/ и /в/ логически эквивалентны.

(C*.T1) C*(а, в) истинно, если и только если а существует и является, в обычном смысле этих слов, актуально акциденциально идентично или тождественно в.

(C**.T1) C**(а, в) истинно, если и только если либо (i) обличия а и в мыслятся как один и тот же объект - фиктивный или реальный; либо (ii) в является проекцией формы а [х думает (полагает, допускает, воображает, ...), что и есть F], где х - выражение, имеющее референцию к миру, F замещает адъективное выражение, а и - символ, репрезентирующий субъектную позицию; и т. д.

Понятие, что (C**.T1) должно быть продолжено так, чтобы другие выражения, кроме тех, которые имеют субъектно-предикатную формулу с символом и, находились в сфере действия психологического глагола.

Возможно, не лишне отметить, что (C**.T1) включает представление о том, что думать о двух индивидуальных обличиях, как о воплощениях одного и того же вымышленного объекта (например, когда при сочинении короткого рассказа пишут, скажем, а есть F), значит думать об обличиях а и а[F], как о том, что мыслится в связи друг с другом. Тождество вымышленных объектов - это частный случай тождества, являющийся результатом мыслительной деятельности. Будучи однажды сотворенным, это тождество становится частью общего мира культуры.

Некоторые специфические черты теории G-CCC придают глубину нашей трактовке художественного вымысла и его связей с действительностью. Одна из этих черт: Теория G-CCC - это двухэтажное здание: на нижнем этаже расположена общая теория свойств и композиции обличий; на верхнем - теория предикации и положений дел (или пропозиций) и фактов. Одним из следствий этой двухэтажности является разграничение между отрицанием, конъюнкцией, дизъюнкцией и другими так называемыми связками как структурами свойств, с одной стороны, и, с другой - отрицанием, конъюнкцией, дизъюнкцией и т. д. как пропозициональными структурами. Но мы не можем входить здесь в детали. Мы просто отсылаем к сочинениям, уже упомянутым в сноске 8, особенно к работе Philosophical Method anf Theory of Predication and Identity.

Вернемся к вопросам (а)-(с). Ответ на вопрос (а), очевидно, таков: свойства, упомянутые в определенной дескрипции Д, обозначающей индивидуальное обличие а, вовлечены в а двояким образом: (i) они входят в ядерное множество а: они принадлежат к /а/; (ii) они предикативно включены в те пропозиции или положения дел, которые являются истинными в силу принципа (IP.T1).

Ответ на вопрос (в) также очевиден. Предицировать свойство F обличию а значит, в соответствии с теорией G-CCC, формулировать одну из четырех сингулярных пропозиций: а (F); *C (а, в); (** (а, в)); (* (а, в)). Мы также признаем пропозиции подлинного тожества вида а = в. По теории G-CCC, пропозиции подлинного тождества необходимо истинны или необходимо ложны, и в большинстве случаев тривиальны, если истинны.

XIII. Возможные миры

В наше время вошло в обычай формулировать практически все в терминах возможных миров. Эта терминология в большой моде, она не лишена некоторых достоинств, но ее значимость, как кажется, преувеличивается некоторыми философами. Отрицательная реакция на семантику возможных миров со стороны других философов, несомненно, имеет основания; но она тоже может вести к недоразумениям. Нет сомнения в том, что когда мы рассматриваем альтернативы, мы можем говорить о возможных мирах, употребляя выражение возможный мир по отношению к каждой из альтернатив. Так, если взять подходящий к данному случаю пример, можно сказать, что те пропозиции, которые составляют рассказ или какое-либо другое художественное произведение, составляют возможный мир или его фрагмент. Разумеется, эти миры следует понимать не столько как альтернативы реальному миру, сколько миры,