Шарки Джон

Кельтские Мистерии

ротет, рохтот (не трудно сказать: мельчайший, величайший, острейший, нежнейший), и продолжает риторикой, которая изначально, вероятно, была друидическим наименованием или инициационным наговором:

Гнев огня

Огонь речи

Дыхание знания

Мудрость богатства

Меч песни

Песня лезвия...

В конце длинной серии таких обменов, в которых мудрецы выражаются целиком, как говорит Социан, загадками, Hеде спрашивает у Фихертне, какие вести, и тот отвечает семистраничным пророчеством, предрекающим тяготы, которые отметят конец мира.

Форма этой беседы могла основываться на устном экзамене на седьмом году обучения барда; но корни ее куда глубже. Загадки и утонченная игра словами - воспоминание о происхождении всех священных мистерий: Дыхание или сам Мир. Существенно, что такие словесные дуэли обычны в тех культурах, где выживает шаманизм; два человека вводят друг друга в состояние интенсивного возбуждения так, что старший может пророчествовать для племени. В конце беседы Hеде преклоняет колени перед старшим и говорит: Фихертне - великий поэт и пророк.

Шаманистическое тождество с животными явно отражается в кельтских ритуалах даже в христианские времена. В 1185 г. н.э. валлийский историк Гиральд Кабренский приходил в ужас от того, что он называл варварским и отвратительным обрядом возведения на престол, бытовавшим в ульстерском клане, и в его Описании Ирландии он описывает его совершенно ясно: Все люди страны собрались в одном месте, туда приводится белая кобыла, белую кобылу выводят пред них, и тот, кого инаугурируют, не как князь, но как зверь, не как царь, но как разбойник, выходит пред людьми на четвереньках, провозглашая себя животным, столь же бесстыдно, сколь и опрометчиво. Кобылу немедленно убивают, разрезают на части и варят, а из варева готовят для него купель. Сидя в ней, он ест от мяса, которое подают ему, а люди стоят вокруг и тоже едят от этого. Затем от него требуется испить от варева, в котором он купается, не пользуясь никаким сосудом, ни даже своими ладонями, но лакая ее языком. Когда сии неправедные обряды исполнены должным образом, его королевская власть и право считаются подтвержденными.

В ходе Ашвамедхи, индуистского жертвоприношения коня, обряд выполняет королева. Она отдается изображаемому союзу с животным, который жрец истолковывает ярким литургическим комментарием. Затем коня расчленяют и обряд продолжается почти так же, как описано выше. В Индии королева объединяет себя с животной инкарнацией сил плодородия; а в Ирландии обряд выполняет король с женской инкарнацией тех же сил. Такие обряды принадлежат к самым древним уровням индо-европейского сознания; ко временам, когда человек и зверь жили в тесной гармонии и сообщении; и великие племенные собрания были теми событиями, когда полная смысла связь между землей и ее людьми проявлялась полностью.

Кельтский воин видел свою судьбу предрешенной, а смерть - вершиной долгой жизни. Смерть короля или вождя для племени всегда была поводом собраться на ритуальное сожжение, вспоминая его храбрые подвиги и от всей души принимая участия в погребальных играх. Цезарь говорил о кельтах, что их похороны величественны и дорогостоящи, и все, что они считают дорогим для них при жизни, они бросают в огонь, даже животных. А незадолго до этого времени, с ними вместе в погребальном обряде хоронили и рабов, и домашних. Это подтверждает Мела: Они сжигают и хоронят вместе с мертвым все, что было у него при жизни, и бывают сыновья, которые, по своей собственной воле, бросаются в погребальные костры своих родных, желая жить вместе с ними.

Широко известные ирландские поминки и погребальные игры, которые ритуально переосмысляют части древних погребальных практик, всегда были шумными и веселыми, со множеством танцев, песен и тщательно изображаемых фаллических ритуалов. Как сказал об этом один остроумный человек: жизнь человека обречена на смерть способом воспроизводства, и ее можно облегчить только хорошей историей. Hаше нынешнее мимоходное отношение к погребальной церемонии, вероятно, уникально в истории планеты, и это печальное свидетельство нашей варварской цивилизации.