энергию, которую он получает, в позитивную, пошлите ему символ ментального исцеления и затем завершите весь процесс первым символом.
Второй шаг Около года мы с весьма незначительными результатами искали источник Рэйки и проводили тщательные поиски следов доктора Усуи. Теперь мы наконец добились успеха. Хотя в 1993 году мы нашли прямую родственницу доктора Усуи, жену его внука, к сожалению, она мало что могла сказать о дедушке своего мужа. Это звучало так, как будто доктор Усуи поссорился со своей семьей или по крайней мере с частью ее.
Один из наших учеников, который жил в Токио, нашел по нашей просьбе могилу доктора Усуи в храме Сайходзи. Несколькими днями позже мы услышали, что одна женщина, живущая в Токио, предположительно практикует Рэйки с юного возраста. В то время нам еще не было ясно, что это была законная наследница доктора Усуи, госпожа Кояма.
Я почти отказался от дальнейших поисков и почти усомнился в исторической фигуре Микао Усуи. Действительно ли он существовал, или, возможно, он жил и работал под другим именем? Истории, написанные в книгах, и то, что рассказывали о нем западные учителя Рэйки, были просто невероятны, часто даже выглядели смешными для такого человека, как я, который мыслит несколько упрощенно. Я также не мог поверить, что в Японии, стране происхождения Рэйки, не было людей, которые практиковали Рэйки.
Я, как ударом молнии, был практически сражен известием о госпоже Кояма. Четна поговорила с ней по телефону, и впервые за нашу карьеру учителей Рэйки мы узнали правду о докторе Усуи.
Открылось новое видение вещей, но, чтобы полностью не испугать нас, жизнь всегда предлагает именно столько новых открытий, сколько мы способны переварить в этот момент.
До сих пор мне не была ясна важность слова сэнсэй в Японии. Оно означает учитель и свидетельствует об уважении к кому-нибудь, кто вводит других в свое искусство. Это может быть умение столяра-краснодеревщика, медицина, искусство - одним словом, любая мыслимая область. Четну и меня всегда смущало, когда к нам обращались с этим титулом, вот почему мы просили всех наших учеников, даже самых младших, называть нас по именам. Для нас было очевидно, что этот титул создает пропасть между двумя или большим количеством людей, которую почти невозможно преодолеть, которая не позволяет возникнуть близкой связи. С точки зрения культуры, это японское слово может выполнить свое назначение в авторитарном обществе, но сегодня мы считаем его устаревшим и неуместным.
В так называемом духовном мире титул сэнсэй кажется даже более чем желательным. В течение нашего первого года с Рэйки к нам приходило множество людей, интересовавшихся, главным образом, титулом, властью и доходом, которые они получат в результате, но вовсе не их собственным развитием.
Титул мастера Рэйки, хотя сейчас это может себе позволить каждый, рассматривался как духовное достижение, и некоторые из вновь испеченных учителей Рэйки проносились со своими нимбами в небесах над всеми остальными смертными. Из-за этого мы часто хотели бросить Рэйки раз и навсегда и повернуться спиной к миру New Age.
Хотя деловой мир частично базируется на жадности к деньгам, власти и неистощимой гонке за своей собственной выгодой, но существует и другая линия. Люди, в основном, следуют правилам, и много деловых людей по-человечески помогают друг другу вместо того, чтобы бороться друг с другом, как это делают учителя Рэйки.
В качестве кульминации этой главы и процесса изучения человеческой души приведу следующий случай. Жизнь еще раз преподнесла мне сюрприз весной 1994 года, когда несколько новых учеников Рэйки доставили нам в Саппоро письмо, написанное одним из наших бывших учеников в Токио. В этом письме он провозглашал себя единственным истинным учителем Рэйки в Японии и обвинял конкретно нас, его учителей, в шарлатанстве.
В течение следующих полутора лет одно лишь упоминание его имени превращало мои глаза в огненные шары и заставляло мои уши дымиться. Это был шок в моей жизни: я видел в нем своего друга, был энергетически связан с ним во время его ученичества, посвящений и упражнений, ощущал его в своем сердце, а он оклеветал меня перед людьми, которых ни он, ни я не знали.
Он написал мне письмо, в котором говорилось, что, пока мы практиковались в посвящениях, он взглянул на мою ладонь и прочитал там линии. В моей руке он увидел, какой плохой я был по сравнению с ним и что мой разум был не в состоянии понять его. Это было впервые в моей взрослой жизни, когда кто-то хотел умышленно обидеть меня. Я провел