Фоссе Шарль

Ассирийская Магия

сила и, следовательно, представляющая опасность1, которую необходимо уничтожить. Как мы уже говорили выше, очищение может служить лишь некой прелюдией к экзорцизму, подготовкой и средством приведения пациента в нужное состояние. Им, наконец, можно полностью пренебречь. Во всех этих случаях по-настоящему действенным или даже единственным является то, что я бы назвал ритуалом разрушения.

Здесь мы снова сталкиваемся с чисто символической церемонией. Устранение зла и изгнание чар символизируется уничтожением фрукта или овоща, луковицы, финика, соцветия пальмы, горсти зерна, овечьей или козьей шерсти. Эти предметы раздробляются, измельчаются, толкутся и наконец сжигаются, что и завершает разрушение. И зло, которое терзает тело больного, каково бы ни было проклятие его отца, проклятие его матери, проклятие его старшего брата, проклятие шаггашту (демон чумы), которого никто не знает, волшебство будет устранено, как кожура с лука, разрезано как финик, сорвано как соцветие2. Заклинание, читаемое в ходе ритуала разрушения, прекрасно показывает символическую связь, которая соединяет чары с уничтожаемым предметом. Вот одно из особенно поучительных:

Заклинание. Мои руки наполнены зернами упунту; мои руки наполнены жаром, лихорадкой, ознобом, мои руки наполнены проклятиями, сглазами; мои руки наполнены мучениями, страданиями, мои руки наполнены болезнью, болью, грехами, проступками, преступлениями, пороками; мои руки наполнены физическими и нравственными страданиями; мои руки наполнены чарами, приворотными зельями, колдовством, порчами. Подобно тому, как эти зерна упунту сжигаются огнем, как сеятель не посеет их в поле, как они не прозябнут в бороздках и каналах, как они не врастут своими корнями в землю, как из них не поднимется никакой стебель, как они не увидят солнца, - так пусть их порча4 не произрастет в моем сердце, их корень не внедрится в мой позвоночник, их стебель не пронзит мою грудь! Пусть проклятие, порча, мучение, страдание, болезнь, боль, грех, проступок, преступление, порок, болезнь, которые таятся в моем сердце, в моей плоти, в моих членах, сгорят, подобно этим семенам! В этот день да поглотит их пламенеющий Гирра, и да снимет он порчу, и да живу я!5 Далее, даже с чрезмерной детализацией, подчеркивается, что эта луковица больше не будет расти и не окажется на столе ни у бога, ни у царя, что цветы этого соцветия больше не расцветут на пальме, что эта шерсть больше не послужит для изготовления одежды ни для бога, ни для царя6.

Остается сделать еще один шаг - уничтожить, в свою очередь, огонь, который поглотил предметы, символизирующие чары, то есть погасить его. Таким образом, исчезнут всякие следы колдовства. Выполнение этого ритуала подчиняется своим требованиям.

Я, великий жрец, я зажигаю огонь, я зажигаю переносную печь, я источаю избавление, я священный жрец Эа, посланец Мардука. Переносную печь, которую я зажег, я гашу; огонь, который я разжег, я тушу; зерно, которое я высыпал в огонь, я размельчаю. Так же как я погасил огонь, который я зажег, как потушил огонь, который я разжег, как я размельчил зерно, которое я рассыпал, пусть Сирис, который освобождает богов и людей, распутает узел, который он завязал. Да откроется для N, сына N, закрытое сердце его бога и богини; да будут изглажены его прегрешения, да будут они отпущены ему, да будут они ему прощены7.

Колдовство, которое требуется уничтожить, может символизироваться животным; смерть одного повлечет за собой уничтожение другого. В одном из наших текстов содержатся некоторые, очень краткие, сведения об этом ритуале. Сначала царь очищается; затем, по выходе из дома омовений, он берет лук, сделанный чистыми руками, подаренный Нинигиламгой, великим плотником Any, и перед лицом солнца убивает газель, олицетворяющую его грех; злой утукку и злой алу уничтожаются одним ударом8.