Горбовский А.

Тайная власть и незримая сила

в той связи, что дают почувствовать, да- ют понять, сколь значительное место занимали колдов- ская практика и порча в тогдашней реальности. Это тот случай, когда о предмете возможно судить по реакции на него. Причем это была реакция не людей невежествен- ных и неграмотных, а лиц, для своего времени весьма просвещенных, тех, в чьих руках находились судьбы го- сударства и нации. За опасениями их и страхом стоял безусловно определенный опыт и знание о результатах такого рода колдовских действий и порчи. Мы видели, что реальность таких воздействий не отрицают, а пыта- ются понять исследователи и ученые наших дней.

Одной из мер, должных оградить первых людей госу- дарства от порчи и волшебства, считалась клятва на вер- ность, которую полагалось давать при вступлении царя на престол. По такой крестоцеловальной записи давав- шие клятву обещали царю, царице и их детям никакого лиха не учинити, и зелья лихого и коренья не давати, и не испортити, да и людей своих с ведовством, да со вся- ким лихим зельем и кореньем не посылати, и ведунов и ведуний не добывати на государево лихо, и их государей на следу всяким ведовским мечтаниям не испортити, ни ведовством по ветру никакого лиха не посылати и следу не вынимати.

Эстафета страха

Все сказанное ранее об авторитарных системах, где безопасность вождя, предводителя, императора понима- лась как безопасность государства и самого народа, в полной - а вернее, в превосходной степени - приложи- мо к последнему периоду истории нашей страны, перио- ду осененному знаком серпа и молота. Отличие от про- шлого заключалось не столько в возросшей беспощадно- сти (ни Розыскной приказ, ни Тайная канцелярия осо- бой снисходительностью не отличались), сколько в не-

бывалой прежде секретности дел, связанных с тем пред- метом, о котором говорим мы здесь. Да и могло ли быть иначе? Могли ли вожди-материалисты, вожди маркси- стов-ленинцев признаться в своем тайном страхе перед неведомой силой, исходившей от людей по сути своей политически безграмотных, не понимавших законов классовой борьбы и тем самым пребывавших даже за гранью той реальности, в которой находились они сами.

Эту-то двоемысленноств, столь свойственную совет- ской системе вообще, и призвана была скрывать та повы- шенная секретность, о которой говорю я. Именно в об- становке такой секретности и внезапности была проведе- на в стране операция по практически поголовному ист- реблению шаманов. Как представляется из того, что из- вестно мне, задолго до того, как такое решение было при- нято в масштабе всей страны, особую тревогу по поводу шаманов проявляли партийные вожди национальных ок- раин. Ни милиция, ни ЧК и ни личная охрана не могли оградить их и их близких от бубна шамана, не могли за- щитить от проклятия и болезни, насланной им.

Поводов же к тому, чтобы заслужить все это, по мере того, как шло советское строительство, становилось все больше. Не потому ли по мере того, как на национальных окраинах усиливалась и обострялась война партийного аппарата со своим народом, одновременно и даже обго- няя этот процесс, усиливались и обострялись репрессии властей против шаманов? Окончательный удар был на- несен в год^1 Большого Террора, когда шаманы были арестованы повсеместно от Белого моря до Тихого океа- на и следы их затерялись за колючей, проволокой ГУЛА- Га.

Для народа же, восторженного по своей доверчивости в адрес властей, акция эта преподнесена была, как защита его же, народа, от религии и всякого суеверия. Нетрудно понять, если бы дело обстояло именно так, если бы акция эта была чисто идеологической, служители официаль- ных религий подверглись бы ударам, никак не меньшим.

Однако, этого, как известно, не было. Каким бы репрес- сиям, вместе с остальным народом ни подвергались свя- щенники, муллы или раввины, вопрос о поголовном их истреблении не стоял. А именно такая попытка предпри- нята была в отношении шаманов.

Ничем, кроме страха перед шаманами и сверхъесте- ственными их способностями, нельзя объяснить столь беспощадные и крайние меры властей. Страх перед ша-