Амусин И. Д.

Курманская община

45, 88, 89, 97, 98, 133, 135, 198, 204, 214 и др.), к 4Q pNah (38, 64) и др.

[113] Finkel, 1963; Rabinowitz, 1973; Zeitlin, 1975.

[114] Быт.40:8; ср. 40:12,17,18,22; 41:12-13 и др. Ср.: Lehmann, 1962, c. 547.

[115] Как ниже (гл. IV, 2,  1) будет показано, бедные - одно из самоназваний кумранской общины.

[116] Allegro, 1956; Licht, 1961; Allegro, 1962; DJD V, 1968, с. 27-42.

[117] В 1978 г. Рабинович (Rabinowitz, 1978) вернулся к предложенной Раули в 1956 г. идентификации Деметрия с Деметрием I Сотером (162-150). См.: Rowley, 1956, а также критику этой гипотезы: Амусин, 1962а, с. 105; Амусин, 1971, с. 217. По словам Рабиновича, отождествление Деметрия с Деметрием I Сотером устанавливает надежную хронологическую рамку создания не только Комментария на Наума, но и всех комментариев близких к ним текстов. Однако в указанной статье автор ограничился рассмотрением только первых двух строк столбца I Комментария на Наума, не сделав даже попытки согласовать свою идентификацию хотя бы с текстом всего столбца. Между тем при решении вопроса о ситуации, лежащей в основе Комментария на Наума, следует исходить из совокупности всех сведений, имеющихся в этом документе. См.: Амусин, 1962а; Amoussine, 1963; Амусин, 1964а; Amusin, 1978, с. 134-146, 151-152; Амусин, 1982. Ср.: Vermиs, 1981, c. 28-29.

[118] Амусин, 1971, с. 233-245; Amoussine, 1971, с. 545-552. Подробно об отражении исторических событий I в. до н.э. в кумранских комментариях см.: Amusin, 1978; Амусин, 1982.

[119] О специфических особенностях жанра пешарим и его отличиях от герменевтических приемов, используемых в мидрашистской, новозаветной и патристической литературе, см.: Lowy, 1969; Амусин, 1971, с. 84-91.

Антологии

Обратимся к обзору другой группы кумранских комментариев - к антологиям, или флорилегиям. К этой группе относятся: Благословение патриархов (4Q PB), Флорилегиум (4Q 174), Мидраш Мельхиседека (11Q Melch), Tanchumim, или Утешения (4Q 176), Catena (4Q 177) [120]. Названные произведения отличаются от пешарим в формальном плане тем, что представляют собой собрания комментированных цитат не из одного, а из разных библейских произведений. Основная же особенность флорилегиев заключается в том, что как цитаты, так и комментарии к ним имеют выраженную мессианско-эсхатологическую направленность.

Особый интерес представляют фрагменты о Мельхиседеке (11Q Melch) [121], к сожалению дошедшие в крайне бедственном состоянии. Тем не менее и в сохранившихся отрывках отчетливо виден эсхатологический фон, на котором возвышается главный герой текста - Мельхиседек (Малкицедек; это имя означает мой царь - праведность или царь праведности). Сведения о Мельхиседеке в библейской традиции крайне скудны. Он упоминается лишь дважды. Один раз неожиданно и в смутных очертаниях появляется в новелле гл. 14 кн. Бытия как священник Бога Всевышнего, благословляя Авраама хлебом и вином. Еще более загадочно его упоминание в Пс.110:4: священник вовек по чину Малкицедека, каковым в НЗ впоследствии назывался Иисус Христос. На фоне столь скудной ветхозаветной традиции поразительно выглядел непомерно разросшийся образ Мельхиседека в новозаветной литературе. А гл. 23 славянского Еноха, в которой изображено чудесное рождение Мельхиседека, предвосхитившее чудесное рождение Иисуса Христа, вообще не могла найти никакого удовлетворительного объяснения (см.: Амусин, 1967; Амусин, 1967а). Тем больший интерес представляет кумранский документ, в котором Мельхиседек наделен многими весьма примечательными чертами. Мельхиседек - небожитель, глава сомна ангелов, покровитель сынов света, людей жребия Мельхиседека, эсхатологический судья и носитель божественной мести, благовестник спасения, мессия и искупитель грехов (окончательное спасение сынов света и прощение их грехов должно произойти в день Всепрощения). Большая значимость этого функционального образа очевидна. И хотя генетические корни кумранского Мельхиседека еще не ясны, теперь, благодаря кумранскому тексту, значительно прояснились источники новозаветного образа Мельхиседека.