Стогов Илья

Священные письмена Майа

и были превознесены перед всеми обитателями Шибальбы.

- Слушайте наши имена, которые мы вам назовем! Мы скажем вам также и имена наших отцов. Мы сами, мы Хун- Ахпу и Шбаланке, - вот наши имена. А имена наших от- цов - тех, кого вы убили, - Хун-Хун-Ахпу и Вукуб-Хун- Ахпу. Мы - те, кого вы видите здесь, - мстители за пытки и страдания наших отцов. Вот причина, почему мы негодуем за все злое, что вы свершили по отношению к ним. Поэтому мы положим конец всем вам, мы умертвим вас, и ни один из вас не сможет ускользнуть, - сказали они.

Все обитатели Шибальбы сразу же пали на колени, умоляя:

- Пощадите нас, Хун-Ахпу и Шбаланке! Действи- тельно, мы провинились перед вашими отцами, как вы гово- рите, и они погребены в Пукбаль-Чах, - сказали они.

- Хорошо! Вот наш приговор, который мы возвещаем вам. Слушайте его, вы все обитатели Шибальбы. Поскольку ни ва- ша великая мощь, ни ваше племя более не существует и посколь- ку вы не заслуживаете пощады, то вы займете низкое положе- ние, не будут вам оказывать больше почестей. Очень немного достанется вам от крови и черепов, а игра в мяч будет не для вас. Вы будете проводить ваше время в изготовлении глиняных гор-

шков и сковородок и камней для перемола кукурузы. Только де- ти чащ и пустынь будут представлены вашему покровительству. Но порождения света, сыновья света не будут иметь общения с вами, и они будут избегать вашего присутствия. Грешники, ис- катели раздоров, носители печалей, изменники, отдающиеся по- рокам - вот те, кто будет приветствовать вас. И не будете вы больше неожиданно схватывать людей для жертвоприношений; помните, что ваше положение теперь низкое!

Так говорили они всем обитателям Шибальбы.

Так началось разрушение их величия и их печали, хотя их и призывали еще потом. Не велико было их могущество и в былые дни. Им нравилось лишь причинять людям злое в те времена. В действительности и в те дни они не принадле- жали к разряду богов. Кроме того, их страшные лица вызы- вали у людей ужас и отвращение. Они порождали только рас- при и несчастья. Они подстрекали к злу, к греху и к разногласиям.

Они были также фальшивы сердцем, черные и белые в одно и то же время, завистливые существа и угнетатели, согласно тому, что говорилось о них. Кроме того, они рас- крашивали свои лица и мазали их жиром.

Вот таким образом они потеряли свое величие и свои блеск; так произошло падение их владычества.

И это свершили Хун-Ахпу и Шбаланке.

Между тем бабушка плакала и печалилась перед посажен- ными и оставленными ими тростниками. У тростников этих сперва появились побеги, и они зазеленели, но затем засохли. Когда же братья бросились в подземную печь, тростники за- зеленели снова. Тогда бабушка зажгла огонь и сожигала благо- вония перед тростниками в память своих внучат. И сердце ба- бушки исполнилось радости, когда тростники зазеленели вторично. Бабушка оказывала им почести, как богам, и назы- вала их Центром дома, Никах назывались они.

Зеленые тростники, растущие на равнинах - вот бы- ло их имя. И они назывались Центром дома и Цент- ром, потому что Хун-Ахпу и Шбаланке посадили тростни- ки в самой середине дома. И тростники были названы зелеными тростниками, растущими на равнинах, потому что братья посадили их в выровненную землю.

Их также называли зеленые тростники, потому что они зазеленели. Эти имена были даны им Шмукане, даны тем тростникам, которые посадили Хун-Ахпу и Шбаланке, чтобы они напоминали бы о них их бабушке.

Итак, их отцами, умершими давным-давно, были Хун- Хун-Ахпу и Вукуб-Хун-Ахпу. Хун-Ахпу и Шбаланке те- перь увидели лица своих отцов здесь, в Шибальбе, и их от- цы разговаривали со своими потомками, с теми, кто победил владык Шибальбы.

А вот как их отцы были почтены ими. Вукуб-Хун-Ахпу они почтили следующим образом: они отправились почтить его в Пукбаль-Чах.

Прежде всего им хотелось, чтобы возникло его изобра- жение, и поэтому он был спрошен о его голосе и обо всем: о его рте, его носе и его глазах. Они обнаружили его голос, но он мог свершить лишь очень немногое. Он мог только что-то произносить; его рот не мог назвать по имени своего брата-близнеца; он только лишь что-то лепетал.