Стогов Илья

Священные письмена Майа

вниз до тех пор, пока не подошли к берегу постоянно изменявшейся реки, быстро текущей между двумя склонами узкого ущелья, называвшимися Нусиван-куль и Кусиван, и пе- реправились через нее. Затем они пересекли местность с очень изменчивой рекой, которая текла среди колючих тыквенных деревьев. Там было очень много тыквенных деревьев, но они прошли между ними, не причинив себе вреда.

Затем они подошли к берегу другой реки, реки из крови, и пересекли ее, но не пили из нее воды, они только перебра- лись на другой берег, и поэтому они не были побеждены. А затем они подошли к другой реке, реке целиком из гноя; но она не принесла им вреда; они прошли снова беспрепятст- венно.

Братья двинулись дальше, пока они не пришли на место, где соединялись четыре дороги, и здесь, на этом перекрест- ке четырех дорог, они были настигнуты судьбой.

Одна из этих четырех дорог была красная, другая - черная, третья - белая и последняя - желтая. И черная дорога сказала им: Меня, меня должны вы избрать, пото- му что я - дорога владыки. Так сказала дорога.

И в этом месте они были уже побеждены. Они приняли эту дорогу, дорогу к Шибальбе, и когда братья прибыли на место совета владык Шибальбы, они уже потеряли в игре.

И вот, первыми, кого они увидели там, были сидящие де- ревянные куклы, изготовленные обитателями Шибальбы. Братья приветствовали их первыми: Привет, Хун-Ка- ме! - сказали они деревянной кукле. - Привет, Вукуб- Каме! - сказали они другому деревянному изображению. Но те не отвечали. Немедленно владыки Шибальбы разрази- лись хохотом, и все другие владыки начали громко смеяться, потому что они смотрели на Хун-Хун-Ахпу и Вукуба-Хун- Ахпу как на уже обессиленных, как на уже побежденных. Вот почему они продолжали смеяться.

Тогда Хун-Каме и Вукуб-Каме заговорили: Хоро- шо, - сказали они, - вот вы прибыли. На завтра при- готовьте маску, ваши нашейники и перчатки, - прибави- ли они.

Подойдите и сядьте на нашу скамью, - сказали они. Но скамья, которую они предложили братьям, была из рас- каленного камня, и когда они сели на нее, то они обожглись. Они начали извиваться на скамье, но не находили себе ни- какого облегчения. Конечно, они вскочили со скамьи, но се- далища их были обожжены.

Владыки Шибальбы снова разразились хохотом; они умирали от смеха; они корчились от боли в своих сердцах, в своей крови и в своих костях, причиненной им смехом. Так смеялись все владыки Шибальбы.

Теперь идите к этому дому, - сказали они, - там вы получите ваши смолистые лучины и ваши сигары и там вы будете спать.

Немедленно прибыли они в Дом мрака. Внутри него была только тьма. А пока они были там, владыки Шибаль- бы обсуждали, что они должны предпринять.

Давайте принесем их в жертву завтра, пусть они умрут быстро-быстро, так, чтобы мы могли пользоваться их иг- ральным снаряжением при игре в мяч, - говорили влады- ки Шибальбы друг другу.

А лучинами у них были липкие от крови каменные ножи; они назывались сакиток - так называлась сосна Ши- бальбы. Обоюдоострой была и их игра в мяч; каждое мгно- вение их кости могли быть расчленены; роковой могла быть для них игра в мяч с владыками Шибальбы.

Итак, Хун-Хун-Ахпу и Вукуб-Хун-Ахпу вошли в Дом мрака. Там им были даны их смолистые лучины, единствен- ная зажженная лучина, которую Хун-Каме и Вукуб-Каме послали им, вместе с зажженной сигарой для каждого, кото- рые послали им владыки. Хун-Хун-Ахпу и Вукуб-Хун-Ахпу сидели в темноте, совершенно скорчившись, когда вошел по- сланец с лучинами и сигарами. Лучины ярко осветили поме- щение, когда он передавал слова владык:

Каждый из вас имеет горящую лучину и сигару; прихо- дите на заре и принесите их обратно. Вы не должны сжигать их, но вы должны возвратить их целыми, в том же виде, что и сейчас, - вот что поручили сказать мне владыки.

Так было сказано им. И этим братья были побеждены. Они сожгли лучины, и они также искурили сигары, которые были даны им.

Многие места испытаний имелись в Шибальбе; и испы- тания были многих видов.

Первое - это Дом мрака, Кекума-Ха, в котором бы- ла только непроглядная тьма. Второе было Шушулим-Ха, так он именовался; дом, где каждый дрожал, в котором было невозможно холодно. Ле- дяной, невыносимый ветер дул внутри.

Третье было Дом ягуаров, Балами-Ха, как его называ- ли, в котором не имелось ничего, кроме ягуаров, которые

толпились, теснились друг к другу от отчаяния, рычали и щелкали зубами. Ягуары были заперты в этом доме.