Аллан Кардек

Книга Духов ( Нравственные Законы)

способен тот или иной аспирант, как бы ни были уверены в его успехе, ему не присваивают ученой степени без сдачи экзамена, т. е. без испытания; точно так же И судья приговаривает обвиняемого к наказанию за совершенное им действие, а не за то, которое он мог бы совершить.

Чем больше размышляешь над последствиями, которые повлекло бы за собой для человека знание будущего, тем больше видишь, насколько было мудро Провидение, сокрыв его от человека. Уверенность в счастливом событии повергла бы его в бездействие; уверенность в несчастье ввергла бы в уныние; и в том и другом случае силы его были бы парализованы. Вот почему будущее показывается человеку лишь как цель, которой он должен достичь своими усилиями, не ведая о том, через что он должен пройти ради ее достижения. Знание всех происшествий, должных произойти с ним в пути, лишило бы его инициативы и пользования свободой воли: он дал бы повлечь себя фатальному устремлению событий, не используя своих способностей. Когда успех какого-либо дела обеспечен, то человеку и не свойственно о нем думать.

§ 139. ТЕОРЕТИЧЕСКИЙ ОЧЕРК О ДВИЖУЩЕЙ СИЛЕ ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ ПОСТУПКОВ

872 Вопрос о свободе воли может быть кратко выражен так: человек не ведом неизбежно ко злу: поступки, им совершаемые, ни в коей мере не писаны заранее; преступления, кои он совершает, никак не являются делом рока. Он может в качестве испытания или искупления избрать себе такую жизнь, в которой у него будут случаи оказаться вовлеченным в преступления, либо из-за среды, в какой он будет посещен, либо по обстоятельствам, которые у него сложатся, но он всегда при этом волен делать или не делать зло. Так, в состоянии духа свобода воли существует в выборе рода жизни и испытаний, а в состоянии человека — в способности уступать или сопротивляться вовлекающим факторам, коим мы подчиняемся добровольно. И задача воспитания— изживать эти дурные склонности; оно сможет с успехом делать это, когда будет основываться на углубленном изучении нравственной природы человека. Через знание законов, управляющих этой нравственной природой, можно будет реформировать систему воспитания, как реформируют ум образованием, а темперамент — гигиеной.

Дух, освобожденный от материи, в скитающемся состоянии выбирает себе будущие свои физические существования в зависимости от степени совершенства, коей он достиг, и именно в этом, как мы сказали, свобода его воли проявляется прежде всего. Свобода эта с его воплощением ни в коей мере не упраздняется; и если он уступает влиянию материи, это значит, что он подвергается тем самым испытаниям, которые он себе избрал, и для того, чтобы ему помогли преодолеть их, он может обратиться за помощью к Богу и благим духам (см. № 337).

Без свободы воли у человека нет ни вины во зле, ни заслуги в добре; и это настолько общепризнанно, что в миру всегда соизмеряют порицание или похвалу с намерением, т. е. с волей; а кто говорит 'воля', говорит и 'свобода'. Человек, стало быть, не смог бы искать себе извинения в своих проступках, ссылаясь на свое устроение и не отрекшись от разума и своего права быть человеком, если только он не уподобляет себя скотине. Если это верно в отношении зла, то оно верно также и в отношении добра; но когда человек делает Добро, то он весьма озабочен тем, чтобы приписать самому себе заслугу совершения его, и не помышляет о том, чтобы благодарить за это свои материальные органы, что доказывает, что он, инстинктивно, вопреки мнению некоторых систематиков, не отрекается от самой прекрасной привилегии рода человеческого — свободы мысли.

Неизбежность, как ее обыкновенно понимают, предполагает предварительную и бесповоротную предопределенность всех событий жизни, какова бы ни была их значимость. Если бы порядок вещей действительно был таким, то человек был бы лишь безвольной машиной. К чему послужил бы его ум, если бы во всех действиях он был неизменно в подчинении у силы судьбы? Такая доктрина, если бы она была истинна, разрушала бы всякую нравственную свободу; для человека не было бы ответственности, и, следовательно, ни добра, ни зла, ни преступлений, ни добродетелей. Верховно справедливый Господь не мог бы наказывать тварь свою за ошибки, не совершать которые от нее б не зависело, ни награждать ее за добродетели, в которых она б не имела заслуги. Подобный закон, помимо того, отрицал бы закон прогресса, ибо человек, ожидающий всего лишь от судьбы, не предпринимал бы ничего, чтобы как-то улучшить свое положение, ибо в таком случае от таких попыток ничто бы не менялось.