А. Панов

Школа сновидений (Часть 1)

в сновидениях, невозмож¬но не узнать, не отличить от легковесности иллюзий, фантазий; сквозь формы этого опыта брезжит свет того, что было, есть и будет, — того, что мы знали всегда. Направления этого опыта бесчисленны и бесконечны, как сама жизнь.

Почти на всех этапах развития основной вызов для сновид¬ца — это иллюзорность собственного мирка, которая очень нелегко отпускает своего создателя.

Почему мы нуждаемся в иллюзиях? В своих бесконечных восхождениях сознание не всегда может оставаться открытым мировому пространству и воспринимать все дары неизвестнос¬ти, не разрушаясь при этом. Ведь мы обладаем только ростком сознания, подчас очень хрупким. «Отдыхом» в пути становятся иллюзии или стереотипы восприятия, если мы не одни участву¬ем в создании этого «этажа» пустоты.

И днем, и ночью мы редко создаем действительно ориги¬нальные пути для Силы. Но любой сюжет, даже самый триви¬альный, мы освещаем неповторимым светом собственного бы¬тия. Магия шаблонов образа жизни, чувств, мыслей, сновиде¬ний в том, что они не дают нашей жизненной силе рассеяться в безбрежности любого из миров — до тех пор, пока мы к этому не готовы. Что же касается оригинальности, то в сновидениях больше возможностей для присутствия вне-форменной энер¬гии, что уже само по себе говорит о степени близости к источ¬нику «оригинальности».

Не горячитесь, избавляясь от иллюзий. Точнее будет начать с осознания того, зачем они вам нужны.

Иллюзии рождает реальность. Иллюзия — это неверно от¬раженная реальность. В основе каждой из них — стремление абсолютизировать какое-либо частное качество Силы, чрезмер¬ное увлечение этим качеством.

«Я вышел к берегу моря и сел на один из прибрежных кам¬ней. Мне нравилось это место. Мне нравилось, что там никого не было. Только ощущение пустоты и спокойствия. Я долго си¬дел на камне. Мне не нужен был сюжет—события, люди, изме¬нения. Я понял, что ни в чем этом нет нужды для того, чтобы быть».

2. ЗЕРКАЛО САМООТРАЖЕНИЯ

«Дул ветер. Справа проносились потоки мусора и сухих листьев. Я бежал по местности, похожей на заброшенный парк. Впереди показалось что-то вроде сторожки. Когда я подбежал поближе, увидел, что вместо дверей у нее — зеркало в челове¬ческий рост.

В воздухе сгущалась необъяснимая тревога. Издалека я уви¬дел, что отражаюсь в этом зеркале, но это было не мое отраже¬ние. Я видел своего друга, которому я во многом подражал. Его жизненные ценности были для меня, зачастую бессознатель¬но, ориентиром. Когда я подбежал поближе, отражение изме¬нилось и это было уже мое тело и мое лицо. Человек в зеркале делал призывные жесты руками и хитро улыбался. Тревога и ощущение, что сейчас может произойти все, что угодно, нарас¬тали.

В какой-то момент зеркало исчезло. Меня обуял ужас. Из черного провала на месте зеркала веяло холодом, но мне чем-то даже понравилась свежесть этого воздуха. Из глубины тьмы исходило ощущение непривычной пустоты. Чтобы успокоить¬ся, я начал бегать вокруг одной из клумб. Потом я побежал в обратном направлении, будто подругой стороне парка. Я знал, что где-то впереди — море и мне хотелось искупаться. Через некоторое время я выбежал на берег».

Саморефлексия на пути продвижения к настоящему, реаль¬ности, совпадает с задачами самосохранения только до некото¬рого момента.

Иногда сновидение отключается совсем, чтобы скрыть раз¬рушительную для нас информацию, энергию, перспективу. Но чаще в случае опасности мы переключаемся на те наши проблемы, нерешенность которых, собственно, и создает риск. Наш сон становится менее энергетически емким, менее объемным, но разрушений либо нет, либо их масштаб значительно мень¬ше, чем мог бы быть.

Фиксация на образе самого себя — следствие нашей энер¬гетической недостаточности. Мы нуждаемся в Силе , но нахо¬дим энергетическую подпитку в собственном внимании к себе (или внимании окружающих). При неоднократном повторении и кристаллизации это становится причиной невозможности для нас —таких, какими мы становимся, уверовав, что мы то, что мы о себе думаем и какими мы себя видим — быть полностью живыми.

Если мы зациклены на самих себе, при воспоминании сно¬видения центр внимания незаметно смещается на события, происходящие с нашим образом самого себя или на то, что мож¬но интерпретировать как относящееся непостредственно к нам.

Отсутствие невовлеченного наблюдателя лишает сновиде¬ния глубины и Силы.