Кэрол Л.Дау

Афро-бразильская магия

сил стараясь определить,

что кроется за тысячами бесформенных предметов, которые прятались во тьме, я уже не

понимала, как вообще могла решиться на то, чтобы куда-то отправиться с этими людьми

среди ночи. 'Такие исследования проводятся впервые', - пыталась я уговорить себя.

Затем мною овладело какое-то кошачье любопытство: что же будет дальше? Наконец

мы достигли места, где тропа расходилась в разных направлениях, извиваясь, подобно

змеям на голове Медузы. Тот, кто вел нас, объявил, что мы уже пришли.

Последователи кимбандистской Линии Зшу молча занялись приготовлениями. Кто-то

достал связку красных и черных свечей, выставил их большим кругом в самом центре

перекрестка пяти троп и зажег. Другой участник черными, красными и белыми мелками-

п&м-бами (см. главу 5) чертил на земле магические 'печати'. Третий, поставив на

землю семь хрустальных бокалов, наполнил их кашасой. Еще один аккуратно выложил в

ряд семь тонких сигар в футлярах и оставил рядом с ними спичечную коробку с семью

спичками, выступающими из-под крышки.

Тем временем другие участники ритуала расположили на земле обильное приношение,

многочисленные составляющие которого были тщательно определены заранее путем

бросания раковин каури. Так как таинственных эшу всего семь и мы собирались

призвать всех семерых, каждый жертвенный предмет был принесен в семи экземплярах.

Мои спутники терпеливо раскладывали:

• красную глину с семи различных кладбищ;

• гвозди и щепки с семи гробов;

• золу от сожженных костей семи трупов;

• воду с семи пляжей, воду из колодца, воду, собранную во время ливня, воду из

водопада, ручья, реки, стоячего пруда и ствола шахты;

• семь различных видов перца, руту и розмарин;

• черные, белые и красные пемба;

• минералы - семь кусков угля и опилки серебра, золота, алюминия, свинца, бронзы,

железа, меди, стали и цинка;

• двадцать одну монету разного достоинства;

• отдельные органы животных, включая глаз речного дельфина, кожу змеи и кошачий

коготь;

• три свитка пергамента;

• семь раковин каури;

• три свежие газеты;

• глиняное изображение Эшу Семи Перекрестков с миниатюрным металлическим

трезубцем в руке и шестнадцатью раковинами каури, из которых были выполнены глаза,

нос, зубы и ногти статуэтки.

Когда все было готово, руководитель церемонии произнес нараспев ряд призываний,

сопровождавшихся пением и барабанным боем. Первое призыва-ние было обращено к

главной сущности, Эшу Транка-Руасу [1] - 'Эшу, Который Запирает Улицы':

Господин Транка-Руас,

Все знают, что твои люди - последователи Веры, И мы, твои преданные поклонники,

утверждаем, Что твой отряд - самый многочисленный! Господин Транка-Руас,

Мы начинаем ритуал Конго-ритуал песни и танца,

Да здравствует Гвинейская Вера! [2]

Да здравствуют Души! [3]

Да здравствует Царство Веры!

Да здравствует ЭшуДуш!

Ибо он - Транка-Руас Веры. ,

Матушка молит солнце,

Батюшка молит луну,

Твои дети молят

Господина Транка-Руаса о защите!

Внезапно откуда-то из темноты ворвался в круг огромный неуклюжий человек.

Отливающая медью кожа его обнаженного торса поблескивала в свете свечей, и я могла

различить его раздвоенные копыта и заостренные уши.

-Ларойе! Добро пожаловать, компадрэ! - приветствовали его присутствующие.

Странное существо наградило своих почитателей широкой улыбкой. Оно быстро

нагнулось, схватило стакан кашасы и опорожнило его одним глотком. Один из членов

секты вышел вперед, предложил ему сигару и, когда сигара оказалась в руке эшу, зажег

ее.

Из темноты появился другой эшу и важной походкой вошел в круг. Этот щеголял в длинной черно-красной накидке, высокой блестящей шляпе и имел напомаженные усы.

На губах его играла сардоническая улыбка. Я бы уже, наверное, не удивилась, если бы

он запел знаменитую песню Мика Джаггера 'Симпатия к Дьяволу': 'Разрешите мне

представиться, я человек богатый и со вкусом...' Но вместо этого он только нагнулся,

чтобы найти свой бокал с напитком, после чего присоединился к остальным, которые

уже начинали свой танец. Постепенно, один за другим, материализовались и остальные

эшу - Бара, Элегбара, Кавейра, Марабо, Тирири [4] - пока все семеро, для меня все-

таки похожие на дьяволов, не окружили нас тесным кольцом. Они прыгали,

гримасничали, звонко смеялись, жадно дымили сигарами и потягивали ликер из

сахарного тростника. Конечно, это были всего лишь члены группы, в которых вселились

эшу, но, захваченная общим вихрем, в мерцающем свете свечей, среди грохота