Наталья Шарапова

Пасха - Традиции и Обряды

(или святой Плащанице, которая, по народному убежде-нию, и есть Матерь Божия) или даже просто присаживались где-нибудь в притворе и дрема-ли (хотя это и осуждалось церковью, полагавшей, что спать в церкви, да еще в Великую ночь, есть большое неуважение к церковному богослужению).

Пасхальные огни.

Особые ритуалы в пасхальную ночь касались разжигания костров в честь праздника. Например, на Руси прихожане, отправляясь на Страстной неделе украшать храм, расставляли около церковной ограды смоляные бочки и складывали костры; мальчишки бегали по коло-кольне и расставляли фонари и плошки, а самые смелые мужики и парни даже залезали на купол церкви, чтобы расположить светильники и там. Перед праздничной службой все эти фонари возжигали, и в результате вся церковь оказывалась озарена светом.

Вообще, христиане придавали свету очень большое значение. На скорбной Страстной неделе, например, освещение в храме было очень скудным – в знак траура по Христу; а яркое освещение храма во время пасхальной службы соотносилось с тем светом, который Иисус принес миру, тем сиянием, в котором он вознесся на небеса, а также являлось 'зримым выражением той радости, того ликования, которое испытывают верующие при радостной вести: Христос воскрес!'. Однако при всем при этом, обычай разжигать костры в большие праздники возник задолго до христианства. Для людей свет с древнейших времен означал тепло, благо, радость; он соотносился с обожествляемым солнцем и противопоставлялся всему злому, нечистому и отвратному. Возжигая в весеннее время костры на возвышенностях, люди славили возрождающуюся силу светила, пробуждение плодородных сил природы и прибли-жение лета; а после свержения язычества древний обычай легко был усвоен церковью, так как и она тоже признавала святость и чистоту света. Правда, при христианстве разведение ритуальных костров обсновывалось иначе, чем в языческие времена. На Украине, например, говорили: 'Вогнище пiд Великдень, то так, як Iсусовi присвiчували (освещали), коли Вiн мав воскреснути'.

Показательно, кстати, что во многих местах с пасхальными кострами и в XIX-XX вв. связывались совершенно языческие представления. Например, пасхальные огни, знаменующие победу жизни над тьмой и смертью, местами зажигали не только возле церкви, но и – 'как встарь' – по холмам вокруг села, на берегах рек или на деревенской площади; и разво-дили их обычно с помощью 'живого' огня, добываемого трением из очень сухого дерева ('бо в сухому деревi нечиста сила ховаеться' ). Оставшиеся от священного огня головни бережно собирали и хранили в течение года, в уверенности, что пасхальные угольки, положенные под застрехи крыш, защищают двор от грозы. Аналогичной и даже большей силой наделялись также свечи, с которыми стояли пасхальную службу в церкви.

У восточных славян сидение у пасхального костра было частью ритуального бодрствования. Например, на Украине парубки (молодые парни) в ночь на Великдень разводили возле церкви большой костер и грелись у него во время всенощного бдения, а девушки вместе с женщинами стояли возле расставленных вокруг церкви пасок . В западнославянской тради-ции пасхальным кострам также уделялось особое внимание: возле них прихожане собирались, грелись и веселились, трапезничали и т.д. Пасхальные костры нередко отличались от других календарных огней по материалу и семантике: например, в некоторых местах их разводили, чтобы 'поднять' ('побужать') Христа, 'обогреть' дожидающихся Его Воскресения апостолов, разглядеть при свете самого Господа, заслужить отпущение грехов и т.п.

Празднование Пасхи.

Собственно пасхальные торжества начинались обычно с крестного хода, когда после полунощницы процессия прихожан во главе со священнослужителями выходила из церкви и обходила ее – 'чтобы встретить Христа вне храма, подобно мироносицам, встретившим воскресшего Господа вне Иерусалима'. Вернувшись к церковному порогу, священник объявлял о Воскресении Христовом, после чего вся толпа вновь устремлялась в церковь. На подобное торжество народ собирался не только со всего села, но и приходил из ближайших деревень; при этом непосещение пасхальной службы в народе считалось непростительным грехом, и крестьяне говорили, что человек, проспавший светлую утреню, весь год будет неудачлив.